Принцессы на обочине: Музыкальный подвал - [28]

— Да ну его, прощелыгу! — махнула рукой тетя Клава. — Я женщина видная, в самом соку… — Она развернула мощную грудь и озорно подмигнула Наташе: — Найду кого помоложе! Вона какой выбор!

Она тряхнула плечами и тоже пустилась в пляс, выдергивая из толпы в круг Светку, Антона, Леху.

Андрей нашел Наташу и обиженно спросил:

— Ты куда все время убегаешь? Между прочим, ты невеста.

— Разве? — улыбнулась Наташа. — А что же ты тогда меня бросаешь?

Они обнялись и медленно закружились по комнате диссонансом буйной пляске приятелей. Наташа запрокинула голову, и Андрей прильнул к ее губам долгим поцелуем…

И словно время остановилось… и мгновение длилось вечно… Этот сумасшедший день с хлопотами и недоразумениями подходил к концу, и скоро они останутся только вдвоем, наедине… Скорей бы уже… скорей бы…

А в комнате между представителями старшего поколения разгорелся принципиальный спор. Начав со снисходительной оценки нынешней молодежи, они постепенно перешли на обсуждение внутренней и внешней политики. Это было так естественно для двух умудренных опытом людей, которым довелось жить в эпоху перемен и перетасовок в руководящем аппарате. Каждый из них поневоле старался предугадать будущий курс развития страны, исходя из своих представлений. И если во многих политических моментах их взгляды совпадали, то в экономике…

— Да пока у нас не будет крепкого хозяина, понимаете, — горячо доказывал Иван Степанович, — ни шиша у нас не будет. Вы бы в провинцию к нам приехали, посмотрели, как по три часа люди за колбасой да маслом стоят. А вам из столицы не видать! Здесь-то — развитой социализм.

— Вы что, хотите откатиться обратно к частной собственности? — удивленно приподнял брови Евгений Иванович.

— А почему бы и нет? Вон наши соседи по социалистическому лагерю возвращаются понемногу на прежние позиции и живут не в пример лучше.

— Погодите… — остановил его Евгений Иванович. — Они еще горько пожалеют, придет срок. Стоит только дать послабление, отпустить вожжи, ослабить контроль за производством и распределением — и страна сорвется с катушек. Анархия, дефицит бюджета, экономический кризис… Да вы себе даже не представляете, в какой тупик это заведет!

— Поймите меня правильно, — понизил голос Иван Степанович. — Я тридцать лет в партии. У меня есть убеждения… Но я же работаю с людьми! Более тупиковой ситуации, чем сложилась у нас сейчас, в страшном сне не вообразишь. Нет, надо что-то делать. Нужно менять все, и коренным образом! Капитализм? Пусть капитализм! Ни одному фабриканту не придет в голову делать приписки в плане — это же самого себя грабить.

— Здесь я не могу с вами спорить, — мягко сказал Евгений Иванович. — Реорганизация, безусловно, нужна. А жуликов и махинаторов надо выкорчевывать, — он выразительно сжал кулак, — как сорняк!.. Но, дорогой мой, дело ведь не в системе, дело в людях. В конкретных людях, которые по недосмотру оказались не на своих местах. Нужна программа грамотной кадровой политики…

Он оборвал себя на полуслове и посмотрел на танцующих в соседней комнате Наташу и Андрея.

— Все-таки они очень симпатичная пара… — задумчиво сказал он и повернулся к Ивану Степановичу: — Простите, если буду нетактичен… но мне кажется, вы не вполне довольны выбором сына?

— Доволен не доволен — какая разница! — раздраженно ответил Иван Степанович. — Теперь уже не исправишь. Не хватало только, чтобы моего Андрея подлецом считали — погулял и бросил с дитем.

— Это правильно, — кивнул Евгений Иванович. — Репутацией надо дорожить.

— Вот именно, — согласился отец. — Пусть резвятся, пока молодые. В жизни ведь по-всякому повернуться может.

— Я слышал, вы потеряли жену… — осторожно спросил его Евгений Иванович и сочувственно вздохнул.

— Да, — с некоторой гордостью отозвался Иван Степанович. — Я Андрея сам на ноги поставил. Один.

Наташа спиной чувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Он вызывал беспокойство, в нем чувствовалась глухая угроза или недовольство… Она беспокойно оглянулась.

Через распахнутые двери было видно, что сидящие за столом Иван Степанович и его собеседник внимательно смотрят на них с Андреем.

Этот человек… этот Андрюшин знакомый… Что-то ей не нравилось в его манере, настораживало… И потом, это странное чувство, которое он ей внушал… Да, с того самого дня, когда предлагал ей помощь на вступительных экзаменах в МГИМО, узнав, что она — золотая медалистка.

«ПРОЩАЙ, МАМА!»

Первая брачная ночь…

Совсем не такой рисовалась она в Наташином воображении. Казалось, она должна быть совсем необычной, сказочно-волшебной… такой, как описано в многочисленных романах, читаемых чувствительными девушками…

А они с Андреем, едва оставшись наедине, начали осыпать друг друга упреками и претензиями.

Собственно, начала Наташа. Она заявила, что ей совсем не нравится человек, с которым свел дружбу Андрей. Это по меньшей мере странно. Какие у них могут быть общие интересы? Для чего такой дорогой подарок?

— Да ты представляешь себе, сколько это может стоить?! — патетически воскликнула она.

— Мне не нравится, что ты все меришь на деньги! — огрызнулся Андрей со смутным чувством вины.

— Что ему от нас надо? — беспокойно спросила Наташа. — Такой скользкий тип…