Принцепс - [44]

– Ну, ладно, он дурак, а ты то сам что думаешь?

– Я уверен, что ты Шива. Его инкарнация в человеческом облике. Ускорить вращение Колеса Сансары ты не в силах, но победить врагов моего господина сможешь с лёгкостью.

– Я не Шива, но победить смогу. Но это мне только добавит головной боли, потом придётся ещё и за вас отвечать. Мы в ответе за тех, кого приручили.

– Извини божественный, я не понял последней фразы.

– Тебе это и не надо, брахман. Я разрешаю тебе войти в стены города и основать там постоянное посольство. Половину свиты отошли обратно, внутри стан она будет смотреться вызывающе. Врагов твоего махараджи разгромим, у меня как раз есть под рукой подходящий полководец. Я как раз собирался отрубить ему голову, но тут уже сама судьба распорядилась иначе. Герцог Йемена и Омана, граф де Блуа, немедленно отправится бить врагов твоего махараджи. И будь уверен, что он их всех перебьёт. Всех до единого. Ты готов взять на себя этот грех, брахман?

– Готов, божественный.

– Тогда, аминь нах, что тут ещё скажешь…

Глава 16

Отправив Людовику де Блуа приказ прибыть всеми свободными силами в Басру и ожидать его там, Ричард написал и Хорезмшаху, что в его интересах находиться в Басре в середине декабря и на всякий случай иметь с собой войско. Не много, тысяч десять, но это должны быть действительно хорошие воины, которых не стыдно будет показать в Индии. Не приказ, нет, оммаж Ричарду Хорезмшах не приносил, но и отказаться он не сможет. Даже не потому, что считал себя должным, хотя и такое имело место, а просто из чистого любопытства.

Форс-мажор. Не хотел в Индию идти, Индия пришла сама. Да не просто так, а «спаси нас, Боженька Шива». Сам Ричард ни в какую Индию, конечно, не собирался, это же с ума сойдёшь, если они там все будут на брюхо падать, но организация кампании ложилась на него. Отказать махарадже в просьбе было невозможно. Во-первых, отказ он воспримет как божественное проклятье, это уже очевидно, а проклясть такого полезного торгового партнёра смог бы только Бог-Дурак, во-вторых, временно решалась проблема Людовика де Блуа, а поскольку она заключалась в том, что «пёс войны» ещё не досыта напился кровушки, то в Индии может и снимется сама собой, в третьих, восточный берег Африки уже был обстоятельно обследован, суда снабжения теперь там ходили как поезда по рельсам – от станции до станции, пришло время расширить зону географических исследований на южную и восточную Азию. Такого опытного специалиста и отличного организатора, как вице-адмирал Анри де Грасье, уже получившего корону титулярного графа Мапуто, держать на администрировании надёжной линии снабжения было настоящим расточительством.

Было и в четвёртых. Пусть люди Хорезмшаха увидят, что Ричард не только Великий Паладин христиан и «Гнев Аллаха» для мусульман, но и Божество для язычников, а сам Текеш Ала ад-Дин задумается, стоит ли соваться в Индию в одиночку. Отправка корпуса Луи де Блуа нарушением договора не являлась, они де-юре были наёмниками, которые захват территорий не планировали – пришли, пограбили, ушли; а Текешу станет ясно, что такой огромной и густонаселённой страны ему без союзников никогда не завоевать.

Хуже всего было то, что у махараджи не было нормальных коней, способных разогнаться в галоп с пятьюстами фунтами груза, а значит дестрие[63] для панцирной кавалерии придётся везти с собой. Не было и верблюдов. В джунглях они были и не нужны, но самую опытную часть войска придётся пересаживать на новый вид живого транспорта. Впрочем, они драгуны с лёгкой артиллерией, в седле не воюют, а уж просто добраться до места боя смогут даже на слонах.

Сразу в Басру Ричард не поехал. Для начала ему следовало проинспектировать тамплиерский НПО и оценить, что из новинок может пригодиться в предстоящей кампании, потом навестить Папу. Про него докладывали, что старик «сгорает на работе». Очки носит уже втрое большей кратности, чем первые, но и они уже не устраивают, надумал заказывать стекляшки ещё толще. Ослепнет ведь, фанатик чёртов.

К старику Ричард привязался искренне. Возможно потому, что собственный отец ему, третьему сыну, внимания уделял очень мало, хотя, это вряд ли. После того происшествия при Яффе, он делил свою жизнь на до и после. Из жизни до, важными моментами воспринимались только те, за которые ему самому было стыдно. А отец? Он был в своём праве и действовал рационально. Он ведь не знал, что первые два сына уйдут в лучший мир ещё раньше него самого.

Нет. Генриха Плантагенета Ричард ни чём не винил. Он исполнял свой долг и строил империю. Внук графа Анжу и Мэна, сын герцога Нормандии, он стал королём Англии и герцогом Аквитании. Если не учитывать достижения самого Львиного Сердца, то результат был блистательный. Но сравнивать достижения было не просто корректно, ведь у Ричарда в рукаве был козырь послезнания, а отец жил только своим умом, но при этом создал империю, которую в другой истории разбазарил Джон, и помог ему в этом сам Ричард, схлопотавший арбалетную стрелу в шею в битве «вон за тот лужок». Лютый позор! И в чём тут можно винить отца?

Не удивительно, что Ричард присвоил одному из галеонов имя «Генрих I Плантагенет», одному «Филипп II Август Капетинг», а ещё три и вовсе назвал скандально – именами язычников: «Луций Корнелий Сулла», «Гай Юлий Цезарь» и «Марк Ульпий Нерва Траян». Сейчас все они либо готовятся, либо уже штурмуют Гебридские острова. Какое имя окажется самым счастливым – станет известно позже, но в любом случае, никаких апостольских имён на военных кораблях не будет. Во всяком случае не раньше, чем появится корабль имени «Пророка Мухаммеда». Тот хоть, по крайней мере, был воином и полководцем, пусть и достаточно скромных талантов.