Принц Шарль-Жозеф де Линь. Переписка с русскими корреспондентами - [20]

Что до Французской академии, то я могу назвать двух-трех маршалов Франции и двух-трех прелатов, которые не знали ни языка, ни орфографии. Это почти педантство, любезный виконт! Хорошо, что вчера я не успел Вам это сказать. Сегодня ничего не опасайтесь и приходите вечером доставить нам удовольствие tutti quanti[177], как говаривала возвышенная и скромная письменница[178].

Принц де Линь графу де Варжемону, Теплице, 18-го [179]

Вы весьма обходительны, любезный граф, и я спешу уведомить Вас, что Вы таковы и все делаете очаровательно. Если бы все носили такую прелестную прическу а-ля Тит[180], как Вы, то говорили бы не о прическе, а об обаянии Тита.

Я предпочитаю милосердие этого Тита, а не Метастазио[181]. Эгле говорила бы всякий месяц amici, aliquos acta perdidi[182]. Но я Вам это возмещу.

Ваша посылка пришлась мне менее по душе, мы об этом еще поговорим. Но хотя я принужден считать ее очаровательной, я не решусь Вам сказать, что нельзя ничего улучшить.

Почаще рассказывайте, любезный граф, и полагайтесь на мою нежную дружбу.

В моих бедных ноэлях я оболгал Мазаньелло[183]. Я оговорил его рифмы ради и дабы позлить любимого мной автора, доказав, что рифма зачастую подводит разум. Она говорит Вергилий, а он так и не смог осмеять Кино[184]. Ровно так же маркиз де Бонне[185] срифмовал в забавной эпиграмме мою бедную фамилию: Линь — поэт, сгинь.

Он облыжно уверяет, что я не захотел ею воспользоваться, и тотчас сочинил эпиграмму на Ланжерона.

Его ноэли прелестны; я рад, что он забыл о моих персонажах; да, кстати, вот эти для Вас:

Кто в уголке укромном?

Мария хочет знать.

Не стоит быть столь скромным,

Вдали от всех стоять.

Тому ль стыдиться, кто снискал, скажу без лести,

И Муз, и Граций благодать?

Нет, должен он пред нами встать

На самом видном месте[186].

Если бы я знал какой-нибудь недостаток у графини де Варжемон, был бы и для нее куплет, но вместо этого я приветствую ее в прозе и имею честь засвидетельствовать свое почтение. Вы доставили мне превеликое удовольствие.

Все мое семейство благодарит Вас, Вы были Титом нашего утра. Жаль, что приступ ревматизма не заставил Вас остаться на весь день. Примите, любезный граф, новое изъявление моих чувств и должного к Вам почтения. Если наш друг Бюлер[187] приедет сюда, как мне хотелось бы, а не в Карлсбад, мы будем иметь удовольствие поговорить о Вас.

Теплице, сего 18-го.

Княгиня Зинаида Александровна Волконская (1792–1862)

З. А. Волконская была дочерью князя А. М. Белосельского-Белозерского, автора сочинений на русском и французском языке, давнего и доброго знакомого принца де Линя. В 1811 г. она вышла замуж за егермейстера князя Н. Г. Волконского, сопровождала вместе с мужем Александра I во время его заграничных походов, несколько лет жила в Европе, посетила Теплице, Прагу, Париж, Вену, Верону, приобрела известность как исполнительница оперных партий на сценах домашних театров. В 1817 г. вернулась в Петербург, в 1824 г. переехала в Москву, где стала хозяйкой знаменитого литературного салона. Автор поэтических и прозаических сочинений, преимущественно на французском языке («Четыре повести», 1819, «Славянская картина пятого века», 1824). С 1829 г. до конца жизни жила в Риме, перешла в католичество.

Принц де Линь. Послание (черновой вариант) [188]

В отчизне вашей никому не внове,

Княгиня, что ваш род известен сотни лет.

Его исток любитель родословий,

Вольтер, в глуби веков нашел с потерей малой:

Законнорожденных в начале рода нет.

Овидий, говорят, смазливый малый,

Красавицами был обласканный поэт.

Вздыхатель Юлии, достойный без сомненья,

Ту, что звалась, как вы, он вмиг очаровал.

От них тянулась нить до вашего рожденья.

Наследникам свои он лютню передал,

Познанья, вежество и дар стихосложенья.

Но географию изъял из обученья.

Ведь Кация[189] гора не там, где Геликон.

Та Зинаида знала только склон,

Откуда видела теченье Борисфена,

Далекий чей исток зовется Иппокрена.

Так величавой мы любуемся Невой,

Что в чудной Ладоге берет источник свой.

И никогда нотариус болтливый,

Княгиня, ни о чем

Не стал бы всем болтать.

Принц де Линь. Послание (окончательный вариант)

В отчизне вашей никому не внове,

Княгиня, что ваш род известен сотни лет.

Вольтер, Фернейский принц, любитель родословий,

В глубокой древности его открывши след,

Вам предков отыскал. Теряете вы мало:

Законнорожденных в начале рода нет.

Конечно, дабы избежать скандала

И соблюсти божественный завет,

Платон архиепископ это дело

Уладил бы, покрыл влюбленных грех,

Свершив обряд, как церковь повелела.

Овидий молодой пленял стихами всех,

На меланхолию тогда явилась мода.

Близ Понта ярого, средь чуждого народа

Той, что звалась, как вы, он был обворожен.

Она стихи его певала. Ублажен,

Он Юлию забыл другой любви в угоду

И тезку вашу без труда прельстил.

Гораций и Марон ожили в том, кто был

Познаний кладезь, гармоничный гений.

И вот настал черед и вашего рожденья.

Наследникам своим он лютню передал,

Любезность, грацию и сладость песнопений.

Но географию изъял из обученья.

Ведь Кация гора не там, где Геликон.

А Зинаида та, что вам без завещанья

Оставила талант, и вкус, и обаянье,

Потом по-прежнему возделывала склон,