Принц — пограничный пёс - [6]

Майор даже присел, чтобы разглядеть получше:

— Да, это не мой. А кроме меня тут никого и не было, — поднявшись, смущенно уточнил. — Ну, вор только.

Женька продолжал осматриваться. Под потолком два полуподвальных окна. Одно закрыто на совесть, кажется, слиплось от времени, наверняка, давно не открывалось, а вот второе — более перспективное. Женька подергал за ручку, и рама, скрипнув, отворилась.

Майор покачал головой:

— Как же так? А по виду и не скажешь. Я был уверен, что оно закрытое.

Командир снисходительно усмехнулся:

— Не предусмотрели.

— Да уж, — майор несколько раз открыл и закрыл окно. Щелкнул шпингалетом, и тот легко отошел от рамы. Один болтик из него выкрутили.

— Понятно, через него вор и проник. Если там не топтали, можно попробовать Принца пустить по следу. Пошлите на улицу, попробую от окна, — Женька, придерживая рванувшего на свежий воздух пса, первым вышел из подвала. Командиры не отставали.

«Трава не примята. Или с ночи уже выпрямилась. Скорее — второе. Тут тоже не все так просто. Пес же не знает, какой след надо брать. А если их тут несколько? Или, вообще, уже выветрился. Он может тогда любой ближайший подхватить. Ему же не объяснишь. Ну что ж, думай, не думай, а придется рисковать»:

— Принц, ищи.

Пес, устав бесцельно таскаться за хозяином, с удовольствием сунул нос в траву.

Пару секунд, и след взят. Принц уверенно потянул в сторону тротуара, пересекающего госпитальный парк. «Как легко у него получилось! Может, другой какой-то взял, более свежий? Поглядим». Уже удаляясь, Женька попросил командиров не ходить следом, чтобы собаке не мешали. Офицеры, было двинувшиеся за ним, охотно покивали. Оглянувшись, выбрали место в теньке на крылечке. Там и замерли, с интересом поглядывая на курсанта.

Тротуар покрыт трещиноватым асфальтом, ширина — метра два. Тут пес и закрутился, потеряв след. Женька понимал, в некоторых ситуациях от действий человека зависит ничуть не меньше, чем от собаки. Вот как сейчас. Куда же вор повернул? Тротуар убегал в сторону приемного покоя — налево и к проходной — направо. Скорей всего, ни туда, ни сюда он не пошел. Он же нагруженный, значит, двинет туда, где нет людей. А это — прямо. Там, вдалеке, виднелись какие-то строения, дома, сараи, похоже, госпиталь плавно переходил в жилой район. Самое удобное место, чтобы затеряться ночью.

За тротуаром Женька снова дал команду искать. Здесь пес крутился дольше. Секунд тридцать. И все эти секунды курсант переживал, а вдруг не поучится. Он уже забыл, что хотел прогуляться по городу. На кону честь Принца и его, как кинолога. Ну и что, что в таких условиях одна собака из десяти способна взять след. Его Принц как раз и есть — та самая одна из десятка. Значит, надо соответствовать. Да и пограничную службу подвести не хочется. Вон, с какой надеждой на них поглядывает зам по тылу. Как тут опростоволоситься? По нему сейчас о всех пограничниках судят. Да, взялся за гуж, теперь тяни. «Ну, милый, не подведи».

Пес зарылся в траву с головой, нюхнул пару раз громко, фыркнул, наверное, что-то в ноздри попало. И поводок натянулся. Принц весело потянул в сторону строений.

Женька, ослабив поводок, трусцой побежал следом.

Как и предполагал, пес вывел к сараям. Рядок деревянных строений, несколько покосившихся, но на каждом — замок. Значит, пользуются. Принц потянул Женьку ко второму с краю сараю. Но в его действиях парень угадал неуверенность. Здесь след сохранился хуже, может, кто сверху натоптал. Обернувшись пару раз перед сараями, пес, наконец, окончательно потерялся. Усевшись рядом, он повернул виноватую морду к хозяину, словно говоря: «Извини, хозяин, но у меня все».

Женька, не отпуская собаку с поводка, пошел вокруг сараев, еще не зная зачем. В любом случае, осмотреться не помешает. Тут начиналась улица из десятка стареньких домишек. Темный от времени штакетник огораживал от малоезжей дороги сруб с высоким крыльцом. Пока Женька осматривался, на крыльце появился немолодой голый по пояс мужик. Бросив пристальный взгляд на кинолога, ту же скрылся.

Если бы Женька работал в милиции, он бы сказал, что мужик подозрительный какой-то. Еще и Принц дернулся в его сторону. Для обвинения одного движения собаки и пристального взгляда маловато, конечно, но кто запретит подозревать? Ладно, они с Принцем сделали все, что могли. Совесть чиста, можно и возвращаться.

Командиры прогуливались вдоль крыльца, нетерпеливо поглядывая на приближающегося курсанта. А только он подошел, оба набросились на него с расспросами. Ничего не скрывая, Женька поведал обо всех обстоятельствах поиска. И о сарае, и о мужике рассказал. И заметил, как подобрался зам по тылу, услышав новости. Всунув старлею в руку матерчатую сумку, (в ней что-то звякнуло), он крепко поджал руки Кожухову, а затем и курсанту. И умчался, сообщив напоследок, что торопится вызвать милицию. Пусть проверят сарай и мужика.

Довольный командир заглянул в сумку. Глаза его блеснули, и Кожухов заторопился к выходу. Подобрав там недовольного сержанта («ну, теперь он на курсантах оторвется»), сели в поджидавший госпитальный Уазик.

Через час Газ шестьдесят шестой выворачивал на главную улицу города, ведущую к выезду из города. В кузове его на дресске, тесно прижавшись друг к дружке, покачивались две овчарки. Курсанты, устроившись на лавочке у борта, придерживали своих собак за ошейники. Принц, словно чувствуя, что выполнил важное задание, гордо смотрел вдаль, зажимая пасть на кочках. Леди, быстро устав подпрыгивать вместе с машиной, сидя, прилегла на напряженных лапах.