Принц Николас - [62]

В те редкие случаи, когда мой брат трезв, он становится все более возбужденным – не может сидеть сложа руки, находиться наедине с собой или слушать тишину. И вот наконец он решает закатить вечеринку в честь своего возвращения домой.

Сейчас я в ванной готовлюсь к его королевской вечеринке на яхте. Я только что принял душ, полотенце все еще обернуто вокруг бедер. Убираю остатки крема для бритья со своей челюсти, когда Оливия появляется в дверном проеме.

Я думал, она была особенно прекрасна, когда я увидел ее впервые. Но теперь… ее обнаженная мягкая кожа прикрыта розовым халатом, она отдохнула и светится счастьем… она великолепна.

– Так… у вас здесь есть что-то похожее на сувенирный магазин или мини-маркет?

Я смеюсь.

– Сувенирный магазин?

Она поднимает свой светло-голубой одноразовый бритвенный станок.

– У меня нет бритвы. Этим я могу провести по языку, но у меня не появится ни капли крови.

– Давай-ка не будем проверять твою теорию. Мне очень нравится твой язычок. – Я вытираю подбородок полотенцем. – Могу попросить прислугу принести новую бритву в твою комнату.

Дьявол на моем плече (да и ангел тоже) дают мне подзатыльник. И нашептывают идею получше.

– Или… я мог бы выручить тебя.

Она сводит брови на переносице.

– Выручить? Я не могу пользоваться твоей бритвой.

– Нет, конечно же, нет! Ты порежешь себя на куски. – Я провожу пальцем по тяжелому прямому лезвию. – Я, эм… Я могу побрить тебя.

Ее глаза темнеют, такими они становятся, когда она находится на краю, прямо перед тем, как кончить.

Оливия подходит ближе.

– Ты… хочешь это сделать?

Мой взгляд опускается вниз, скользя по каждому роскошному дюйму ее тела.

– О да.

– Хо-хорошо, – соглашается она, в воздухе висит напряжение.

Уголок моего рта приподнимается, пока я осторожно снимаю халат с ее плеч, открывая бледные округлые изгибы и мягкие аппетитные выпуклости. Затем подхватываю Оливию и усаживаю на туалетный столик.

От холодного мрамора она ахает, и мы оба смеемся. Она тянется за поцелуем, но я отстраняюсь.

– Ох, не сейчас. Я должен сосредоточить все свое внимание… – Я скольжу рукой по ее бедру и глажу между ног, – здесь.

Глаза Оливии закрываются от прикосновения, ее бедра поднимаются вверх к моей ладони. Все, что я хочу сделать, – это скользнуть пальцем в ее влажное тугое влагалище. Заставить ее хотеть мой член.

Но глубоко вдыхаю. Это будет труднее, чем я думал. Я облизываю свои губы, взбивая крем для бритья в теплую густую пену и чувствую, как ее глаза следят за каждым моим движением. Полощу полотенце для рук в теплой воде, затем отжимаю его и оборачиваю вокруг ее икр, чтобы нагреть и смягчить кожу.

А затем я провожу по ним кистью. Двигаю щетиной вверх по ее ноге, по выемкам скульптурной голени, оставляя след из белого крема. Мое дыхание размеренное, я пытаюсь успокоиться, когда тянусь за лезвием и провожу им по ее коже. Затем ополаскиваю его и снова повторяю медленные движения.

Закончив с икрами и коленями, перехожу к бедрам. Оливия тяжело дышит, когда щетина щекочет нежную кожу возле развилки ее ног. Когда бритва прослеживает этот же путь, не доходя до лобка, девушка стонет.

Все, что я хочу сделать, – это сдернуть полотенце со своих бедер и бесконечно трахать ее у раковины в ванной. Член чертовски возбужден, истекая смазкой, а каждый мускул в моем теле так сильно натянут, что это граничит с болью.

Лучшее я приберег напоследок. Ее сладкую, красивую киску. Я повторяю процесс – сначала теплое полотенце опускаю на ее лобок, нажимая на клитор, потому что… почему бы и нет?

Она начинает смещаться на туалетном столике, корчиться, но я ее предостерегаю:

– Оставайся на месте. Я прекращу это, если тебе не сидится.

Да, я дразню ее, насмехаюсь. Потому что черта с два я остановлюсь.

Оливия сжимает край стола, отчего костяшки ее пальцев белеют. Она смотрит на меня блестящими глазами, которые остекленели от безумной похоти.

Покрыв ее кремом, бросаю кисточку в раковину. Нажимаю бритвой на ее плоть в самом низу, возле пухлых, великолепных губок. И замираю, чтобы посмотреть ей в глаза.

– Ты мне доверяешь?

Она кивает, почти лихорадочно. И я скольжу бритвой вверх, сбривая едва заметные волоски. Я двигаюсь по ее вульве, делая короткие, осторожные взмахи, будучи уверенным, что оставляю милый, мягкий пушок, который мне так нравится.

Когда я заканчиваю, то убираю бритву в сторону и хватаю еще теплые полотенца. Встаю на колени напротив нее, чтобы очистить ее кожу от любых остатков крема для бритья, а потом смотрю ей в глаза.

И вижу, что она наблюдает, как я наклоняюсь вперед и накрываю ее киску ртом.

– О да, да… – мурлычет она.

Я посасываю и лижу ее киску, как человек, который сошел с ума (и возможно, что так и есть).

Она такая блестящая, гладкая и горячая на моих губах. Я мог бы делать это с ней вечно.

Вот только вечность – очень долго для моего страдающего члена.

Я поднимаюсь, тяжело дыша, и срываю с себя полотенце. Сердце вырывается из моей груди. Приподнимаю колени Оливии, чтобы ее ноги оказались на столешнице. Как же чертовски она хороша!

Я беру свой большой член в руку и провожу головкой по ее вагине, подразнивая клитор.