Примадонна «космической оперы». - [3]

Однако образы, описания, язык, которым рассказана эта незамысловатая история, уже хорошо обкатанная Берроузом (а для нашего читателя – еще и «советским графом» Алексеем Николаевичем Толстым!), – совсем не похожи на те, что характерны для 99 % американских «космических опер». Начнем с того, что Марс у Брэккетт, противу всяких ожиданий, – зеленый! И легендарные океаны его – вовсе не уныло-высохшие, а полноводные, таинственно люминисцирующие ночами в свете двух лун... Да и марсиане – не одна раса, а несколько, хотя все эволюционировали от единых предков.

И, разумеется, только по касательной повлияло творчество Берроуза (как и создателя Конана – Роберта Хоуарда) на самую популярную серию Ли Брэккетт: о герое-супермене по имени Эрик Джон Старк. Ему первоначально была посвящена журнальная дилогия – романы «Королева марсианских катакомб» (1949) и «Черные амазонки Марса» (1951), позже переизданные в книгах под измененными названиями (соотвественно, «Тайна Синхарата» и «Люди талисмана»); а также рассказ «Город ушедших» (1949).

Родители Старка, «крутого» парня и грозы всех особ женского пола – земных и инопланетных, – умерли на Меркурии, его же носит по планетам Солнечной системы, а затем и по галактическим просторам (но это – позже...), причем жизнь его постоянно висит на волоске. Разумеется, как и положено герою «космической оперы», Старку приходится совершать немыслимое количество самых разнообразных подвигов; хотя большинству тех, с кем его сталкивает судьба, он представляется изгоем, предателем, презренным наймитом – словом, криминальным типом. Дело в том, что Старк принципиально не признает над собою главенство «искусственных» (в смысле – сочиненных людьми или нелюдями) законов, а во всем предпочитает следовать внутреннему естественному закону.

И однако Ли Брэккетт всю жизнь относилась к этому «отпетому» типу с почти материнской нежностью. «Многие мои герои – это крепкие парни, не стесняющиеся ступать своими подошвами по дерьму. Но они и не растеряются, когда требуется одарить смазливую девчонку сорокасекундным поцелуем, как это здорово удается на экране Хамфри Богарту», – признавалась писательница в 1944 году. Правда, добавляла она, «и героини мои – в общем отменные суки – теплокровные (в те годы это понималось как комплимент, потому как неписанные законы жанра оставляли героиням лишь «ахи» да «охи», за закатывание глаз при виде очередных подвигов мужчин-суперменов. – Вл. Г.), зажигавшиеся с пол-оборота, но одновременно предельно гибкие и обладающие мозгами».

Такая вот характеристика... Чтобы понять, чем же так полюбился читателям и самой создательнице Эрик Джон Старк, следует вспомнить еще одно слово, которое обязательно произнесут к случаю критики, обсуждающие феномен Ли Брэккетт: «живой».

Традиционный герой довоенной «космической оперы» по штату обязан был оставаться рыцарем без страха и упрека, на чьем моральном облике и сквозь мощнейшую лупу не разглядеть и пятнышка. Идеал американского парня, по которому должны сохнуть женские сердца. И, как всякий идеал – бесконечно далекий от реальной жизни.

Это позже в американской фантастике появятся совершенно иные персонажи, вроде гаррисоновского Джима ди-Гриза по прозвищу «Крыса из нержавейки»!.. Живой герой – в 1940-е годы было научно-фантастическим открытием не меньшим, чем мгновенное преодоление светового барьера скоростей...

А Эрик Джон Старк с грузом многочисленных грехов получился на удивление ярким и колоритным образом. Потому и прожил в литературе столь долго.

Ведь в разгар уже семидесесятых, когда к довоенной «космической опере» большинство читателей относилось с почтением, но и только, – писательница под влиянием диктата новой поросли фэнов вынуждена была «реанимировать» своего Эрика!

«Он впервые появился в коротком романе «Бессмертные Марса», – вспоминала Брэккетт, – простите, я решила остановиться на этом названии, но в журнале «Плэнет сториз» переиначили на «Королеву марсианских катакомб»... Не на шутку привязавшись к этому персонажу, я быстро написала еще рассказ про Старка, на этот раз забросив его на Венеру... Потом он снова вернулся на Марс. Однако к этому времени фантастическая мода поменялась, и в редакции «Плэнет сториз» мне посоветовали пока остановиться со Старком и придумать что-нибудь другое – и для читателя какого-то другого. Но, даже оставаясь только в моем воображении долгие годы, Старк, оказывается, обладал потрясающей витальностью. Подростки, которых и на свете не было, когда я затевала сериал, спрашивали, когда они смогут прочесть что-нибудь новенькое о Старке. Мне ничего другого не оставалось, как выполнить их просьбу. Правда, пришлось слегка подновить антураж – теперь редакторов слегка смущало место действия, о котором теперь так много рассказали космические станции. В конце концов мне пришлось переместить любимого героя подальше – на галактические просторы, хотя в ранних рассказах нет ни слова о том, что «во времена» Старка летают к звездам. Но мне просто так захотелось, и все...»

Трилогия о новых приключениях Эрика Старка развертывается уже на далекой планете Скайт, заброшенной где-то в созведдии Ориона, и состоит из романов: «Имбирная звезда» (1974), «Гончии Скайта» (1974) и «Грабители Скайта» (1976).