Прилив - [88]

Фьюлла вздохнул и передернул плечами.

— И вот, — сказал он. — Разоряются люди, старые друзья, оттого что Креспи предоставляет им заем, а они полагают, что это ссуда от патрона и можно чувствовать себя непринужденнее, чем с другими кредиторами. Но это заем от Креспи, а он человек жесткий.

Я вспомнил, что говорил мне Тибо о рухнувшем плане возврата ссуды.

— У Креспи есть друзья в производстве наркотиков. Он покупает у них по дешевке грязные деньги, одалживает их, а возвращаются они к нему уже отмытыми. Если же люди не могут рассчитаться в срок, то попадают в беду.

Мне вновь вспомнился Тибо, лежащий в луже крови на полу каюты «Аркансьеля».

— Так вот, — продолжал патрон. — Старых людей напугало все это. Они стали уезжать, а сюда хлынули лавочники с грязными руками. Моя жена тогда была еще жива. Она всегда дружила с художниками и любила Сен-Жан за его живописность. Москитов, ветер, болота — весь набор. И всегда говорила мне: не трогай того, не трогай этого, не наноси ущерба природе. А я обычно возражал: дескать, необходимо, чтобы дети получали образование, чтобы молодежь имела работу и тогда могла бы оставаться в родных местах. Потом жены знакомых стали рассказывать ей, что вытворяет Креспи. Поначалу она не верила этому. Но потом поняла. И заболела. И сошла в могилу. Говорили, будто у нее рак. Но это Креспи разбил ее сердце. Расскажи ему, дочь!

Бьянка подняла глаза. Они были полны слез.

— Моя семейная жизнь с Креспи длилась шесть месяцев, — сказала она. — В день похорон моей матери он пил шампанское и громко благодарил Бога за то, что убрал старую суку с его дороги. «Старую суку!»

Слезы хлынули из глаз Бьянки.

— Я сказала ему, что ухожу. Креспи ответил: отлично, уходи, от тебя нет больше никакой пользы.

Патрон переломил свою сигару пополам и швырнул ее в камин.

— Вот как обстоят дела, — сказал он.

— Зачем вы рассказываете мне это? — спросил я.

— Потому, что вы стали другом семьи. — Фьюлла опустил руки на колени и устремил на меня свой пристальный взгляд. — Вы можете помочь нам. Но не станете делать этого, не поняв нас.

В камине потрескивал огонь. Я глотнул вина и спросил:

— Так почему Креспи был здесь сегодня вечером?

Глаза Фьюлла неожиданно приобрели оценивающее выражение. Я и так выслушал слишком сентиментальный рассказ. Фьюлла задумался, говорить ли мне правду.

— Расскажи ему! — потребовала Бьянка.

То, что ты обнаружила в отношении Креспи?

— Патрон! Расскажи ему, — настаивала она.

Фьюлла махнул на нее рукой.

— То, что... — начал было он.

— Хорошо же, — прервала его Бьянка. Она была разгневана. — Я вам расскажу. Креспи — деятелен, безнравственен, алчен как волк. Мой отец стареет. И потому он, мой благородный отец, проживает в том же городе, что и этот ублюдок.

Губы патрона посинели.

— Перестань! — сказал он.

— Нет уж. Ты хотел знать, почему я покинула дом? Да потому, что не хочу жить в городе, где ты сделал меня шлюхой Креспи.

Воцарилась тишина, лишь дрова потрескивали в камине.

Бьянка встала. Щеки ее пылали. Глаза блестели слезами гнева.

— И сейчас я оставляю тебя в этой мерзости.

Фьюлла сделал пару шагов вслед за ней, но затем передумал и тяжело опустился на жесткий стул.

— Женщины, — сказал он, силясь улыбнуться. — Так что вы собираетесь делать здесь, в Сен-Жане?

— Я приехал, чтобы вызволить из беды свою дочь.

Фьюлла улыбнулся.

— Ваша дочь, — сказал он, — немного напоминает мне Бьянку, когда она была в том же возрасте. Красивая, темпераментная, всезнающая... Фьюлла пожал плечами.

— Так, сейчас она считает, что восхитительно проводит каникулы с... «интересными» людьми. И вы не в состоянии переубедить ее.

Я кивнул. Нельзя не заметить, что патрон — человек проницательный.

— Весь вопрос в том, как вы убедите ее уехать?

— У меня есть некоторые улики против Креспи. Я собираю остальные.

Фьюлла дотянулся до своего стакана. Когтистая кисть его руки дрожала.

— Вы поработали со страховками, — сказал он. — Мне говорили, что вы наводили справки. Полагаю, вы найдете деятельность Креспи... вызывающей интерес.

— Я тоже так считаю.

— Хорошо, — сказал Фьюлла. — Я предоставлю вам доказательства. Если они немного заденут и меня, вы обеспечите мне освобождение от ответственности. Так ведь?

Я уклончиво хмыкнул.

— Обещаю, что вы найдете их весьма любопытными. Так что в этом мы можем объединить наши усилия. — Глаза Фьюлла вновь приобрели лукавое выражение. — Возможно, вам следует заняться судном под названием «Лаура».

— Почему?

— Это... тайный объект спекуляции Креспи. Надежный человек сообщил мне, что дело представляет интерес. Он из лагеря Креспи, но в действительности на моей стороне.

— Почему вы решили, что и я на вашей стороне?

Патрон воззрился на меня глазами, напоминавшими скорее глаза ящерицы, нежели льва.

— Да потому, что вы можете помочь мне уничтожить этого человека, — сказал он. — Потому, что вы любите свою дочь. И потому, что моя дочь любит вас.

Глава 28

Я допил свой бокал вина. Это уже походило на профессиональное представление.

— Тут есть проблема, — сказал я.

Фьюлла поднял брови.

— Люди, работающие на Креспи, угрожали мне, что если я буду замечен в наведении справок о его делах, то с Фрэнки произойдут неприятности.