Приключения в Гран-Чако - [6]

В тот же миг, когда ракета погасла, с противоположного берега донесся злобный рев ягуара, окончившийся продолжительным воем.

Охотник вынул из кармана деревянный индейский свисток и трижды пронзительно свистнул. С противоположного берега, с того места, где находилось селение индейцев, донесся ответный свист.

Словно ничего не произошло, охотник присел у костра и попросил Хоакина, чтобы тот налил ему крепкого чая.

Удивленный Хоакин повиновался. В своем замешательстве он даже не обратил внимания на тот повелительный тон, каким охотник потребовал чаю. Он оставался в замешательстве и тогда, когда охотник поднес чашку к устам и начал пить глотками.

Тишину нарушил Джованни.

— Будете спать? — спросил он.

— Да, но не здесь. Я хочу напиться чаю, прежде чем за мной приедут с того берега.

— Ночью, больной, вы хотите уехать?

— Когда я окажусь на том берегу, будет уже утро, к тому времени приступ кончится, а следующий наступит только через два дня.

Дыхание у охотника было прерывистым. Все поняли, что от них что-то скрывается. Его голос, всегда спокойный, сейчас звучал необычно громко и напряженно.

Дон Хосе тоже догадывался, что здесь что-то не в порядке. На него были устремлены встревоженные взгляды рабочих. Опасаясь, что они могут неправильно истолковать поведение охотника, он спросил у него:

— А что, собственно, случилось?

— Ничего. Кажется, я помешал ему.

— Кому?

— Ягуару. Он хотел унести ребенка.

— Неужели вы думаете, что мы этому поверим? Вы говорите так, словно присутствовали при этом, а ведь вы не могли видеть больше, чем мы, — раздраженно заявил Джованни.

— Ошибаетесь, приятель. Видел-то я, правда, столько, сколько и вы, но понял больше. Я видел, как задрожало пламя костра, хотя ветра не было, видел, как между нами и костром мелькнула какая-то черная тень. Потом в воздухе замелькали горящие ветви, и можно было слышать плач ребенка и вой Фероса. Кроме того, если индейцы всю ночь поддерживали огонь, очевидно, на это имелись какие-то причины.

— А индейцы не кричали?

— Нет. Они верят, что в ягуаре сидел злой дух, против которого они беспомощны.

— Это вы рассказывайте кому-нибудь другому, а не мне, старому охотнику, — отрезал Джованни. Карай помрачнел, но потом на его лице появилась улыбка.

— Хорошо, старый охотник. Сейчас у меня нет времени спорить с вами, но… воскресенье, понедельник, вторник, — считал он на пальцах, — в среду начнется приступ, в четверг и пятницу я буду здоров, ночью в субботу снова будет приступ, в воскресенье я буду здоров. Вы в воскресенье не работаете, и я дам вам возможность показать, на что способны люди юга. Вот, слушайте: река эта на севере делает большой изгиб к западу, и там, где она опять сворачивает на север, находится небольшое селение индейцев. Чтобы добраться туда по реке против течения, нужно два дня и двое хороших гребцов. Пешком дотуда всего девять миль, но идти надо через Большую Соленую пустыню, где нет ни капли воды. Мы выйдем утром в воскресенье и к полуночи вернемся назад. Говорят, там имеется старинная индейская скрипка, и я хочу получить ее в свою коллекцию. У вас есть время приготовиться к этой прогулке. Если хотите, я возьму вас с собой. Ну, пойдете вы, старый охотник?

— Ну что же, девяносто километров за двадцать часов да еще по равнине? Когда я был солдатом…

— Выйдем мы в два часа после полуночи — хорошо? А сейчас у меня уже нет времени. Дон Хосе, проводите меня!

И оставив Джованни рассказывать приятелям о своих солдатских походах, охотник скрылся в темноте. Управляющий шел за ним. Он догнал его лишь у палатки, которая стояла в проходе между скал.

— Положение серьезное, дон Хосе. Возможно, на день или на два стоит приостановить работу в карьерах. Не стоит зажигать печь для обжига извести, пока я не вернусь. Смотрите, чтобы Джакомо и Джусепита не появлялись на берегу! Пусть никто не спускается к реке невооруженным! Вода у вас есть, если будет нужно еще, пошлите к ручью!

— Неужели он действительно сможет переплыть реку?

— Через палатку он перескочить не отважится. Этого боится каждый зверь, а другого пути наверх нет. Для безопасности натяните над палаткой еще и сеть. То, что ягуар осмелился подойти к костру, говорит о том, что он был разозлен и голоден. Возможно, ракета его испугала, но все-таки осторожность не мешает. Если он покинет эти места, я стану его преследовать; вам я сообщу об этом через индейцев. Я должен отомстить за своих собак.

— Или поплатиться своей головой.

— Все может случиться, но мои собаки защищали меня до тех пор, пока могли держаться на ногах, и я должен отомстить убийце.

— А зачем вы спугнули его ракетой? Ведь утром он мог бы попытаться переплыть реку…

— Я спас ребенка.

— Вы уверены в этом?

— Об этом я скажу вам, когда вернусь из селения. Возможно, я спас и ваших детей. Сейчас они спят?

— С самого вечера, — успокоил его дон Хосе.

— Хорошенько следите за ними, — потребовал охотник. Помолчав, он прибавил: — Мне хотелось бы поговорить с вами кое о чем. Вы знаете, я пригласил Джованни пойти вместе со мной…

— Зачем вы это сделали? — спросил его управляющий.

Охотник пожал плечами:

— Кого-то мне нужно было взять с собой? Конечно, Джованни не самый лучший, раньше я думал взять Хоакина… Вам не кажется, — что лучше бы взять Хоакина?