Приключения в Гран-Чако - [4]

— Ты бы лучше помолчал, Джованни, — вмешался в разговор дон Хосе, управляющий карьеров. — Он знает, что делает!

Дон Хосе весьма уважал своего гостя. Он был добрый и приветливый человек, этот дон Хосе. Маленького роста, он был также силен, как Джованни. Благодаря своему усердию и старательности он из простого рабочего сделался управляющим; от остальных рабочих дон Хосе отличался тем, что умел читать и писать, а его жена умела даже считать. Образование у него было небольшое, но он любил читать. И бессознательно уважал каждого, кто был более образован, чем он; таким он считал и охотника. Кроме того, он видел, как его дети, Джакомо и Джусепита, любят своего «дяденьку индейца».

— Оставьте его в покое, дон Хосе, — раздалось из-под одеял, — пусть говорит, что вздумается. И пусть кто-нибудь вскипятит воду для чая…

Несколько рабочих поднялось с места. Каждый из них был бы рад услужить гостю. Котелок с ромом, приготовленный из сахарного тростника, был поставлен на огонь. Через минуту ром был готов. Жидкость, горевшую синим пламенем, влили в эмалевую кружку. Охотник выбрался из-под одеял, откинул назад свои длинные- волосы и, взяв чашку, начал отхлебывать горячий напиток.

— Дон Хосе, — попросил он, — дайте мне немного лекарства. — Взяв у него бутыль с широким горлом, отсыпал немного хинина, высыпал в рот, потом взял чашку с мате, зажмурил глаза и одним глотком опорожнил ее. Выпив, он завертел головой, несколько раз отплюнулся и отдал чашку, которая пошла бродить по кругу. Сам он снова съежился у огня. На лбу у него выступили капли пота. Все следили за ним. Он окончательно выбрался из-под одеял и отодвинулся от костра, потом он расстегнул рубашку. Он ждал, когда весь пот выступит, и можно будет надеть сухое белье.

— Ну, — произнес он в конце концов, — следующий приступ будет через два дня. Завтра пойду в Осиную пещеру ловить рыбу… Помолчав, он обратился к Джованни:

Что, Джованни, надоело нас развлекать?

— Что же вы думаете, я говорил все это, чтобы вас развлечь? Я совет вам дать хотел! Не видите разве, как помог вам один-единственный глоток рома?

— Это потому, что я пью только когда надо. Тогда ром помогает. Вам, Джованни, нужно было бы выпить литров пять, чтобы он начал действовать.

Джованни обиделся:

— То, в чем человек нуждается, он всегда перенесет. Я тоже охотился в Чако и знаю, что это такое. Когда я был каменщиком в Консепсьоне и мы отправились…

— Прошу тебя, замолчи, — закричал на него дои Хосе. — Ты здесь уже больше года, за это время не застрелил и куропатки и все рассказываешь об охоте на ягуаров! Ты все собираешься на того ягуара, который ревет там, на другом берегу, но мы слышали его рев уже много ночей, услышим его и тогда, когда ты вернешься с охоты, и будем слышать столько времени, пока не явится охотник, который освободит нас от необходимости переносить эту музыку.

— Я думаю, такой охотник еще не родился, — произнес гость, и взоры всех обратились к нему.

Он поднял голову и хотел еще что-то сказать. Но слова застряли у него во рту, потому что его взгляд встретился со взглядом неизвестного ему человека, сидевшего по другую сторону костра. Глаза его смотрели на него с такой необычной злобой, что у него даже пропал короткий приступ лихорадки.

Охотник знал, что среди рабочих карьеров Марсал были такие насмешники, как Джованни, но ему и в голову не приходило, что среди них есть его враги. Но эти два глаза смотрели на него так пристально… нет, в первое мгновение он даже не смог определить значение этого взгляда.

По телу пробежала дрожь, а в голове внезапно вспыхнула мысль: недавно он встретил точно такой же злой взгляд, как сейчас. Это было тогда, когда он охотился на калибри и увидел ягуара… Но сейчас на него смотрел не ягуар, а человек.

Охотник вгляделся внимательней и узнал метиса Хоакина. «Неужели он?» — мелькнуло в голове у охотника. Но лицо Хоакина уже затерялось среди лиц людей, сидевших у костра и смотревших на него.

— О чем мы говорили? Ах, да! О ягуаре, который каждую ночь рычит на том берегу…

Дон Хосе, который ничего не заметил, поспешил ему на помощь. — Да. Об этом ягуаре! И вы сказали, что еще не родился такой охотник, который бы убил этого зверя. Неужели он такой опасный?

— Опасный? — охотник пожал плечами. — Вы говорите так, словно ничего не слыхали о нем. А между тем он известен повсюду. Индейцы зовут его Меченым.

— Что? Тигр из Санта-Крус? Тигр, который нападает на людей? — вмешался один из рабочих. — Храни нас Святая Мария!

— Я сам начинаю верить, что это тот ягуар-людоед, который перебил всю свору собак охотника Хулеса в Боливии, на пути в Санта Крус.

— Много ли правды в рассказах об этом ягуаре? — спросил дон Хосе.

— Ну, кое-что может быть и преувеличено, но в основном все верно. Его шкура оценена в три английских фунта. Лучшие охотники напрасно пробовали получить эту награду. Все дело в том, что в окрестностях Санта-Крус много ягуаров и все их проделки относили за счет Меченого, что лишь способствовало его известности В конце концов он стал ужасом всех лесных трапперов.

Тогда позвали Хулеса. Это охотник, каких мало. Он взялся за дело серьезно. У него была свора собак, и он добыл двенадцать шкур. Десять раз ему казалось, что он убил именно этого ягуара, но едва он собирался уезжать, как приходил какой-нибудь траппер и жаловался, что у него пропал мул. Хулес снова возвращался в лес и опять приносил одну-две шкуры. Но однажды ему посчастливилось встретить Меченого. Тот одного за другим загрыз всех его псов, а без них охотник ничего не мог сделать. Хулес подробно описывал мне его: у него шрам под ухом, хриплый рев, а когда он отгоняет комаров, одна щека у него вздрагивает. Хулес все-таки решил попробовать. Он стал выслеживать его один без собак, но ему не везло и он просил меня помочь. У меня была хорошая свора. Но когда я добрался до Санта-Крус, ягуара и след простыл Жалко! Ведь тому, кто его убьет, обещана большая награда…