Приключения в дебрях Золотой тайги - [7]
Славен будь, Енисейский град, славный в славном ряду сибирских городов.
В то самое время, когда Григорий Сидоров отправляется в Иркутск, на другом конце России, в Сибири, мирный и занятой своей повседневностью обыватель Енисейска был извещен о предстоящем заседании городской думы. В думе заседали гласные. Были тут и чиновники, и священники, и купцы, и учителя, и другой служилый люд, даже ссыльные были (воли-то вдали от столичной власти больше).
Заседание думы – это вам не пожар, не потоп, не прибытие нового начальства и даже не драка в базарных рядах, это событие даже для провинции ординарное. Хотя бывали и исключительные случаи: порой дебаты по особо острым вопросам не кончались в один день, а продолжались и продолжались, давая пищу местным газетчикам.
Вот и сегодня, глядя на стекавшуюся на заседание публику, можно было подумать, что оно будет непростым: почти все гласные собрались – редкий случай. Столько народу в своих стенах дума давно не принимала. Может, любопытство заставило гласных оторваться от деловых встреч и домашних хлопот, а может, и мысль о том, что дело сулит доходы, и немалые.
Николай Катаев был здесь впервые и чувствовал себя очень стеснительно – так на балу чувствует себя человек, не умеющий танцевать. Он внимательно присматривался к тем, чье слово, чей голос мог стать решающим в его деле, старался угадать, кто же самый главный среди этого столпотворения.
Думцы стояли группками, что-то оживленно обсуждали, что-то доказывали друг другу. Время от времени то один, то другой гласный отделялся от собеседников и переходил к другой группе, вежливо раскланивался, пожимал руки, говорил, жестикулировал. Казалось, в этом доме собрались как минимум добрые знакомые и товарищи, но только непосвященному человеку или, точнее, новичку, могло прийти в голову, что здесь царит полное согласие. Ничего такого не было и в помине. Каждый гласный представлял чей-то интерес. Таковых, кто решал здесь сам за себя, без подсказок, просьб и приказов, было немного. Вот, к примеру, купец первой гильдии Фрол Силыч Биряков, фигура заметная не только в Енисейске. На сибирских обедах и вечерах в Москве и Петербурге, промышленных выставках в Екатеринбурге и Нижнем Новгороде, в салонах европейских столиц звучало имя Бирякова, миллионщика и мецената. «Енисейский первой гильдии купец Фрол Би-и-иряков!» – выкрикивал какой-нибудь распорядитель на французском или немецком. В роскошных залах и салонах, казалось, подрагивали от этого имени хрустальные подвески люстр. И кто поспорит, что фигуре этой придавали вес многомиллионные обороты! Слово Бирякова лучше любой официальной бумаги решало любые торговые споры. Он, Биряков, слыл меценатом и знатоком искусств. Он отпускал немалые средства на открытие новых школ, приютов и гимназий. Музеи и библиотеки по всей Сибири пользовались его покровительством. Благотворительные общества не однажды начинали свои заседания с благодарных речей в честь купца. Однако мало кто догадывался, что неистощимое желание помогать страждущему воспитано было собственным, в общем-то, безрадостным детством. Гимназию Фролу Бирякову заменила суровая школа приказчика Селифонтия, ибо отец желал иметь наследника торгового дела, а не светского бездельника. Институтом стали ярмарки, а школой жизни – многодневные путешествия в тайгу, где шел бойкий обмен с инородцами.
Сейчас Фрол Силыч направлялся к Катаеву, огибая кучки думцев. Катаев заметно волновался, прикидывая, видимо, шансы на успех.
– Николай Миронович, доброго здравия. Настроение, вижу, у тебя не ахти какое, волнение налицо. Эдак сам себе навредишь. С нашим братом-купцом похитрее надо быть. Увидят твою бледноту да нерешительность – подумают, что ты и сам в свою затею мало веруешь. Кто ж тогда денег даст? У торговых людей закон рынка – больше товару продать да меньше убытков получить. А честно, к примеру, торговать или обманом заниматься, так то ж сугубо от индивидуальности зависит. Так вот у нас, по купеческому-то раскладу. А по-здешнему, думскому, дорогой мой человек, лучше и не думать, как. Вона, стоят, один другого душевнее, а чуть что не так, угрозу личному интересу почуют – сразу в крик. Да еще какой: мол, Россия в опасности. У них собственный карман, видишь ли, сразу с Россией сливается… Не все, не все, конечно, такие ряженные, но их много. Так что готов будь к любому повороту.
Хотя… раз дума гудит, значит, интересно гласным катаевское предложение. Глядишь, и наполнятся твои паруса ветрами…
– Спасибо, Фрол Силыч, подбодрили. Уж который раз то словом, то делом выручаете. Вот и прошлым летом на экскурсию денег давали, а когда музей с библиотекой открывали, так столько книг и приборов отписали! Совсем вы не купеческого нрава.
– Купец я, брат, купец, да еще какой! Был бы тятька жив, поди удивился бы, какие дела сынок проворачивает. Миллионные! Ему такое и не снилось. Но вот что скажу тебе: сибирский купец он хоть толк в деле и знает, да живет не одним прибытком. Так что не тушуйся, поглядим еще, как дело повернется.
Наконец, зал заседаний наполнился до отказа. Председатель думы, тучный с курчавой рыжей бородой человек, никак не мог успокоить гласных.
Сказка для детей и взрослых о необычайных приключениях современных мальчишек, о дружбе и мечтах. Вместе с героями мы попадаем в сказочную страну, где и происходят удивительные события.
Новая повесть Станиса Фаба – это спираль событий, которые возникают в жизни героя неожиданно и самым необычным образом. Книжная публикация становится прологом, на первый взгляд, невероятной игры. Хитрость и коварство плетут свою игру, но дружба и любовь в итоге помогают разрушить планы мошенников. Легкое чтение, вместе с тем закрученный сюжет – настоящая детективная история.
Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.
В новом томе собрания сочинений классика бельгийской литературы Реймона Жана Мари де Кремера, более известного под литературными именами Жан Рэй, Джон Фландерс и Гарри Диксон, вошли девять повестей из его почти неизвестного за пределами Бельгии цикла. Цикл посвящен приключениям потомка одного из эпизодических героев Артура Конан Дойля, упомянутого в рассказах о Шерлоке Холмсе — профессора Джо Белла. Перед нами новый герой, шестнадцатилетний Эдмонд Белл, столь же юный, как Рультабий из «Тайны желтой комнаты» Гастона Леру, столь же проницательный и столь же блистательный.
В причудливый узор сплетаются судьбы героев романа: адвоката-красавицы Тамары, безнадежно влюбленного в нее аналитика Боба, оперативника Вохи и бизнесмена Виктора Новака. Любовь, ненависть, соперничество, случайные встречи и взаимные обиды связывают этих людей, а объединяет единая цель: поиск серийного убийцы. «Несчастный случай» — так называется новый роман, раскрывающий обстоятельства пятого дела из серии «Тройная защита». Прошло несколько лет после смерти мужа Тамары Макса, друга и коллеги Боба и Вохи.
Летними вечерами в дачном поселке собиралась дружная компания хороших знакомых – пока к ним не присоединились новые соседи. Это неприятные, грубые люди – сильно пьющий художник Денис, его вульгарная супруга Иричка и ее тихая, незаметная сестра Зина. Как-то вечером, когда компания сидела во дворе, нарядная Иричка прошла мимо, небрежно помахав присутствующим, а вскоре ее труп нашли в ближайшем овраге…Полиция начала расследование, но соседи решили не оставаться в стороне и попросили Олега Монахова, называющего себя ясновидящим и волхвом, присоединиться к поискам убийцы в частном порядке…
Политическая ситуация на Корейском полуострове близка к коллапсу. В высших эшелонах власти в Южной Корее, Японии и США плетется заговор… Бывших разведчиков не бывает — несмотря на миролюбивый характер поездки в Пхеньян, Артем Королев, в прошлом полковник Генштаба, а ныне тренер детской спортивной команды, попадает в самый эпицентр конфликта. Оказывается, что для него в этой игре поставлены на карту не только офицерская честь и судьба Родины, но и весь смысл его жизни.