Приключения тюремного лекаря - [8]

Спустя пять дней с юга подошли халифские суда и замкнули кольцо вокруг острова. Жрецы в святилище срывали голоса, пытаясь вымолить у богов чудо. Но боги, как всегда, были на стороне сильнейших.

Крепость атаковали с рассветом. Лаконцы защищались отчаянно, сверху на нападавших дождём сыпались стрелы, копья, увесистые камни, лилась кипящая смола, но на месте одного погибшего или раненого вставали десять других.

Март работал без передышки: выдёргивал стрелы, промывал и перевязывал раны, облегчал боль и снова отправлял воинов на стену, с мрачной обречённостью считая потери. Он забыл, когда в последний раз ел и отдыхал. Не хватало чистых тряпок, некого было послать за кипятком для настоев, и неотвратимо таял запас чудотворных снадобий. Победители сложат песни о воинах, что встретили их на крепостной стене, расскажут потомкам об их отваге и воинском искусстве, но один Март будет знать, каково было сражаться на самом последнем и страшном рубеже. Только он не успеет никому рассказать.

В разгар битвы никто не приметил, как трое возились под крепостной стеной, там, где в скале была глубокая щель. Коротко протрубил рог, и нападавшие бегом отступили к кораблям. Люди в крепости едва перевели дух, как между камней пробежала искра, и стена со страшным грохотом треснула и осела, утопив крепость в белой пыли.

Нападавшие хлынули в проём. Первым в город ворвался высокий воин в золотом доспехе.

Март стоял с обнажённым мечом около раненых и наблюдал, как пришлый военачальник бьётся внизу со стратегом. Два клинка взлетали и скрещивались, весело отражая солнечные лучи. Арант двигался легко и стремительно, и, глядя на него, Март любовался своей работой. По всему видно, что ловкое тело не стянули грубые рубцы, словно и не было в жизни молодого воина мрачного подземелья, беспощадных плетей и жидкого олова. Будет жить, будет хвалиться перед девчонками тонкими белыми метками, срывать жаркие поцелуи… Клинок стратега блеснул в последний раз и полетел по ступеням каменной лестницы. Март ожидал, что следом покатится стратегова голова, но победитель лишь дал знак связать своего мучителя и отвести на корабль. А сам пошёл по опустевшему ярусу, помахивая солнечным мечом и по-хозяйски оглядываясь по сторонам.

Лаконская крепость пала. Торговый путь между Севером и Югом был восстановлен.

Март с двумя десятками стражников сдался в плен без боя. Победители поклялись сохранить им жизнь и честь и не обманули. Около месяца их продержали близ силлионской столицы, после чего отпустили на все четыре стороны.

Стратег Варрион неделю подметал у своего бывшего пленника двор, а после был найден в сточной канаве с лаконским ножом в спине. Убийцу не искали.

Часть II

Глава первая, в которой Март оседает в гончарном городке

Шли годы с падения Лаконской крепости, а в силлионских трактирах всё провозглашали здравицы в честь кунга Сигверта — так звали спасённого Мартом пленника. Сперва Март думал остаться при нём, но кунг так и не позвал, а гордый лекарь не пожелал навязываться. К тому же за восемь лет, проведённых в Лаконике, он окончательно отвык от столичного шума и толчеи. Его новым пристанищем стал портовый городок к северу от столицы.

Народ здесь жил простой: мастера гончарного дела. В каждом дворе стоял гончарный круг, а портовые прилавки ломились от искусно вылепленных и расписанных кувшинов, блюд и горшков. Каждая улица хранила свой секрет приготовления глиняной смеси. Одни сыпали в сырую глину мелкотолчёный песок, другие — резаные птичьи перья, третьи — жжёный камень. Одни обжигали непременно на ореховых дровах, другие на акации, третьи не жалели денег на привозные дубовые. На базаре каждый нахваливал свою посуду, утверждая, что у соседа и глина дурная, и краски, и обжиг… Словом, обычный городок, не хуже и не лучше десятков других, лепившихся к силлионскому берегу. Пять десятков глинобитных домиков под соломенными крышами. Кто побогаче — у тех дома каменные и кровли медные. Оливковые и апельсиновые деревья тянут тяжёлые ветви через низкие заборчики прямо на улицу. Узкие улочки ныряют вверх-вниз между выбеленных домиков. И море — безбрежное, бирюзовое, несущее к гостеприимным берегам паруса всех размеров и цветов.

Сперва Март поселился на постоялом дворе, а через год уже имел собственный белёный домик с прачкой, кухаркой и мальчишкой-помощником. Он брался за всё: вправлял вывихи, шил раны, принимал роды, промывал желудки, рвал зубы, унимал плачущих младенцев, облегчал боли у стариков. Слава о лекаре с чудодейственными снадобьями и лёгкой рукой пошла по окрестностям, и скоро у Марта отбоя не было от страдающих гостей. Вплоть до того, что после ужина в его дверь нередко стучались чужеземцы-мореплаватели, услышавшие о чудо-лекаре в трактире. Март поносил нетрезвых проходимцев разными крепкими словами, позаимствованными ещё у стратега Варриона, но никому не отказывал.

Мореходы приносили с собой не только хлопоты и звонкие монеты, но и вести о кунге Сигверте. С руин Лаконики военачальник вернулся героем, и осторожный правитель поспешил спровадить его с очередным невыполнимым поручением аж в Тёмные земли. Слава о тех местах шла дурная, но Сигверт поехал и тем упрочил свою славу. Люди болтали, будто кунга не берёт ни оружие, ни колдовство. Март рад бы пропускать эти сказки мимо ушей, но у полуграмотных гончаров будто не было других тем. На базаре, на причале, в трактире хоть один да заведёт про непобедимого кунга. Тьфу, да и только!