Приключения тюремного лекаря - [6]

В Силлионе не прогадали, взяв верингов на службу. Затем войско пополнилось аранскими лучниками и вовсе забыло о поражениях.

Март словно бы воочию видел, как враги отчаянно штурмовали стены, как пылали изогнутые форштевни кораблей, как копыта втаптывали в землю изломанные стрелы, и, наконец, слышал, как сотни здоровых молодых глоток радостно провозглашали победу. Сердце колотилось, на губах замирал восторженный крик… Ох и мастер был рассказывать этот новый пленник! Разбудил, растревожил лекаря… Март по-прежнему не верил, что воин сам вёл северян: не было в нём невозмутимости и хладнокровия, отличающих по-настоящему опытных военачальников. Зато отваги и решимости было хоть отбавляй, иначе парень не полез бы в Лаконику.

Избавившись от внешних врагов, силлионский правитель задал новому военачальнику по-настоящему непростую задачу: сокрушить Лаконскую крепость и восстановить торговлю с Орзорумским халифатом. А для начала разведать, так ли неприступна легендарная цитадель. Тот без лишних слов взял двух первых вызвавшихся добровольцев и отправился в путь.

Так и оказались арант, веринг и силлионец в одной лодке. Несколько дней они кружили вокруг крепости, прячась среди островов и всё яснее понимая, какой крепкий орешек им достался. Выбор между возможным пленом и позорным возвращением был сделан быстро и единогласно.

Перед высадкой старик-веринг посоветовал аранту оставить в лодке лук, чтобы не зацепиться длинной кибитью на горном склоне. Тот уступил и потом не раз корил себя за роковую ошибку. Зато хватило ума спрятать на островах ценный родовой доспех. Март только головой качал: лезть к врагу без брони — чистое безумие, а уж терпеть за неё такие муки и вовсе было незачем. И лук бы не помог: в крепости хватало метких стрелков, и они не стали бы ждать, пока разведчик первым потянется к колчану.

Солнце обняло крайний прут решётки и ушло с восточной стены. Март встрепенулся и принялся выгонять стражников из камеры, наказав принести ещё кипятка для целебных настоев. Пленнику пора было отдыхать.

В этот раз лекарь особенно тщательно смешивал травный сбор. В крепости и раньше слышали о военачальнике, что явился в Силлион года три назад и с тех пор не знал поражений. Пленник, несомненно, немало привирал, но и не строил свои россказни на пустом месте. Он ли вёл северян или кто другой, но его воинам явно жилось веселее и почётнее, чем лаконцам.

Варрион найдёт доспех и отпустит пленника. Отпустит для новых побед, после которых всегда остаётся много пленных и раненых… Довольно Март прозябал в Лаконике, мимо которой больше не ходят даже рыбацкие лодки! Варрион, верно, растерял с годами былую доблесть, раз столько лет сидит в своей крепости, как в норе, пока другие перекраивают карту мира. Что ж! Каждый сам творит свою судьбу. Военачальник не откажет лекарю, которому обязан жизнью, и Март уйдёт вместе с ним в Силлион.

— Что за доспех-то у тебя? — спросил он пленника, когда все вышли. — На кой он сдался Варриону?

Арант пожал плечами:

— Кто ж его знает. Понравился. Одного не могу понять, где он услышал про него?..

— Слухи могли прийти с материка. Наши ездят туда за едой и разными товарами. А правду говорят, что из драконьей чешуи?..

— Говорят, что кур доят.

— Тогда зачем берёг? Давно бы отдал. Для чего столько терпел?

Пленник помолчал и недобро усмехнулся.

— Доспех ценный, родовой. Скорее он сгниёт на острове, чем его будет носить ваш стратег. Хватит и того, что я меч ему подарил… Лучше б в море бросил!

— Погоди, так… ты ж остров указал…

Пленник, уже не тая улыбки, снова перевёл взгляд на море.

— Он вернётся, — упавшим голосом сказал Март.

Арант кивнул, не отрываясь от синевы за окном, и больше уже не проронил ни слова.

Глава пятая, в которой приходит большое войско

Семь дней галера стратега Варриона бродила по морским волнам. На восьмой день сторожа на башне заметили меж островов её белый парус. Заметил его и пленник.

Март твёрдо решил к возвращению стратега поставить аранта на ноги и преуспел. Он застал своего подопечного стоящим у окна. На миг лекарю стало не по себе: пленник был выше его на голову, шире в плечах, а в глазах, следивших за парусом, плясали недобрые огоньки.

Впрочем, если он и таил на Марта зло, то умело это скрыл. Ответил на приветствие, позволил осмотреть себя и в последний раз смазать затянувшиеся раны.

— К вечеру будет здесь, — сказал Март, кивая на галеру.

— К утру, — поправил его арант. — Сейчас отлив, а вечером ветер будет от берега.

Разговор не клеился. Март ушёл и весь день занимался делами. Перебрал сухие травы, выкинул те, что показались испорченными, взвесил остатки, проведал страдающего писаря… Словом, делал всё, чтобы не думать о пленнике и его судьбе, неотвратимо приближавшейся под белым парусом.

Весь день трудился тюремный лекарь, но ночью сон не пришёл к нему. Март лежал, глядя в темноту, и вспоминал рассказы пленника. Затем отшвырнул одеяло и как был, без халата и туфель, зашагал к сторожевой башне — скрасить бессонницу разговорами.

В башне скучали с десяток воинов: трое, назначенные сторожить, и ещё компания, выспавшаяся после ночного караула накануне и теперь маявшаяся бессонницей вместе с Мартом. Огоньки трубок на миг разгорались, скупо освещая лица, и башня вновь погружалась во тьму.