Приключения среди муравьев. Путешествие по земному шару с триллионами суперорганизмов - [42]

Через час мы ушли с тропы в поисках влажной земли, чтобы посмотреть на более высокий припойменный лес вдоль ручья. Скоро к нам присоединились специалист по шимпанзе Энди Фаулер, тихий англичанин с неизменной кривой улыбкой, и Даррен Эллис, тощий очкастый американец, который как начал диалог с Каспаром, так и продолжал без остановки три недели, пока они вырабатывали протоколы, которые Даррен должен был использовать для магистерской диссертации. Он изучал палочные орудия, сделанные шимпанзе, реакцию на эти орудия муравьев-кочевников и значение муравьев-кочевников для рациона шимпанзе. Эта последняя тема требовала, чтобы Даррен считал остатки муравьев в каждой кучке обезьяньего помета, какую он мог найти, – задача, оказавшаяся еще менее приятной, чем казалось.

Энди привел нас к гнезду муравьев-кочевников, которое нашел двумя днями раньше. От основания упавшего хлопкового дерева растекались пирамиды почвы, доходившие до русла ручья. Мы увидели несколько старых, слабых и раненых особей, уходящих на помойную кучу, чтобы там испустить дух. Некоторых ловили рабочие муравья-акробата, по окраске черные с кофейным, помахивающие сердцевидным брюшком в возбуждении при виде легкой трапезы. Некоторые виды муравьев промышляют собиранием на помойке уязвимых рабочих или же раненых, оставшихся после рейда кочевников.

Эти муравьи-кочевники принадлежали к виду Dorylus rubellus. Наблюдая их мертвых и умирающих, я подумал о том, как мой учитель Эдвард О. Уилсон вычислил, каким образом муравьи опознают своих покойных родичей. В 1958 году, работая в Гарварде, Эд с двумя коллегами предложили муравьям бумажные квадратики, пропитанные разными вонючими химикатами, ассоциирующимися с разложением. Одно вещество, масляная кислота, вызвала полноценную некрофорическую реакцию, побуждающую рабочих уносить эти кусочки бумаги на мусорную кучу. Когда же исследователи намазали масляную кислоту на живого муравья, его решительные собратья и его уволокли прочь. Пока он не вылизался начисто, этого несчастного муравья неоднократно выкидывали обратно на помойку при каждой попытке войти в гнездо[151]. Пахнешь как мертвый – ты и должен быть мертвым.

Поискав вдоль русла ручья, я нашел тропу кочевников, которая на протяжении трех метров была открытой, пока не поднималась на берег и не исчезала в лесу. Несколько рабочих несли добытые, возможно, в рейде глубоко в лесу кусочки насекомых, размещенные под телом рабочих в классическом стиле муравьев-кочевников. То, что я увидел дальше, заставило меня упасть на колени. Кочевники выглядели и вели себя так знакомо, что мне показалось – я снова в Азии и наблюдаю поток муравьев-мародеров. Частично причиной тому было положение охранников или стражей, стоявших или прохаживавшихся возле тропы в духе муравьев-мародеров, высоко поднимаясь на ногах, с поднятыми головами и разинутыми мандибулами.

Однако скоро я заметил отличия от мародеров. Роль сторожей играли множество рабочих среднего размера и солдат-кочевников, а не мелких рабочих. Движение по тропе также казалось хаотичным, редко распределяясь по полосам. Противореча некоторым прочитанным мною описаниям, муравьи бежали бок о бок, ступая ногами по земле, а не друг на друга. Рабочие, однако, наступали на ближайших к ним, а большие перешагивали через малых – обычное дело у полиморфных видов, – предотвращая создание пробок за рабочими, которые внезапно остановились.

На некоторых участках дороги стражи объединялись таким образом, какого я раньше никогда не видел: сцепляя между собой когтистые лапки, подобно пирамиде, образуемой бронированными чирлидерами в фильме ужасов, они создавали решетку над потоком муравьев под собой в виде щита, ощетинившегося челюстями. В отличие от мародеров, у кочевников нет глаз, и вся их совместная деятельность поистине представляет собой слепого, ведущего слепого. Глядя на стражей, сцепившихся ногами, я задумался, как они ощущают эти орды под собой, чтобы правильно располагать свои тела. Этот щит рвался каждый раз, когда его задевало проносимой ниже едой, что означало, что плетение из муравьев приходилось постоянно восстанавливать.

Еда также застревала там, где путь пролегал под листьями. Не имея дорожных бригад из крупных каст, как у мародеров, кочевники могли миновать эти препятствия лишь после беспощадных толчков, наносимых грубой силой проходящих внизу рабочих, кроме одного сырого места, где муравьи отказались от своих колючих покрытий из живых стражей в пользу земляных баррикад в стиле мародеров.

Я погрузился в мысли об устройстве дорог, когда два огромных лесных кабана, волосатые и высотой мне по грудь, вбежали в ручей впереди меня. Они поглядели на меня с явным ужасом, затем шумно рванули оттуда. Часом позже явился впечатляюще мужественный оливковый павиан, изобразил атаку, обнажив клыки, а позади него с нервным блеянием шли его самки.

Рейд муравьев-кочевников

На полевой станции тем же вечером я впервые увидел рейд муравьев-кочевников. Он во всей красе выдвигался снаружи от столовой, где саванные травы были скошены, чтобы создать лужайку. Пока приматологи сидели на веранде, попивая пиво, мы с Каспаром и Дарреном улеглись на животы наблюдать за муравьями. Рейд начинался в 15 метрах от гнезда семьи