Приключения Шуры - [9]

Немудрено, что, когда Шура вернулась домой, Марья Даниловна и бабушка, погасив свет, лежали в постелях и обсуждали именно эту облетевшую всех новость — о том, как поймали в подполье воришку. Шура вошла, потихоньку разделась, вытащила гимнастерку и брюки, спрятала платье, устроилась в своем уголке на сундуке и с удовольствием слушала, как и что было после нее в доме двадцать два, на окраинной улице.

Комсомольский патруль с милиционером подоспел к месту происшествия как раз тогда, когда домой вернулись хозяева. Они всполошились, увидев разгром на кухне, и сразу обнаружили, что из комнат похищены ценные мелкие вещи. Тогда якобы комсомольский патруль говорит:

— Не беспокойтесь. Наша бригада помощи милиции знает все! Мы заблаговременно командировали на место преступления самую храбрую в нашем ремесленном училище девушку, она хитростью заманила преступника в подполье. Вот он.

Так рассказывала Марья Даниловна — «знаток преступного мира». Она говорила:

— Замурованный в подполье вместе с награбленным имуществом, крупнейший вор-рецидивист сразу во всем признался. Девушка из ремесленного училища будет награждена медалью «За отвагу». У грабителя, несомненно, были сообщники. Милиция их сейчас усиленно разыскивает. С собаками.

Потом бабушка с Марьей Даниловной долго сетовали на то, что молодежь нынче легко поддается дурным влияниям, что вся беда в легкой жизни: парни и девушки не знают, почем фунт лиха, что раньше человек к двадцати пяти годам покупал первый в жизни костюм, до этого ходил в отцовских обносках. А теперь в восемнадцать лет ему дают полное обмундирование, обучают специальности, и он зарабатывает себе не только на хлеб, но и на хлеб с маслом.

Усталая после всего пережитого за вечер, Шура быстро заснула, согревшись под теплым одеялом, и не дослушала старушечьих брюзжаний. А Марья Даниловна, несколько раз окликнув спящую Шуру и не получив ответа, начала ворчать на бабушку:

— Смотри, Олюшка, внук-то твой тоже, должно, уже связался с какой-нибудь компанией. Приходит поздно, валится в постель, как убитый. Чем он занимается? Ты ведь будешь за него в ответе, когда милиция придет. У Шурки есть подозрительные замашки, коли говорить, как в умных-то книгах пишется, криминальный фактор имеется в полной дефектации…

Ольга Михайловна, вопреки нашептываниям неугомонной подружки, была довольна Шурой. Внук — не гляди, что парень — успевал и стирать, и полы мыть, и посуду, штопал себе носки. Не доставлял он бабушке никакого беспокойства, наоборот, облегчал ее жизнь. А Марья Даниловна сердилась и обижалась. Не могла она простить парню вечерней шутки, когда он ни за что, ни про что сгонял ее, старуху, в третий подъезд, где никакого происшествия и в помине не было, где никто уже с месяц даже по трое не собирался.

— Ты, Олюшка, посмотри хорошенько. Не стянул ли Шурка что-нибудь из вещей. Зачем иначе было ему отсылать меня давеча из комнаты? По моей версии, он обязательно взять хотел какую-нибудь ценность.

Марья Даниловна со всякими присочиненными подробностями припомнила и рассказала случай, когда «Шурка тайно передал своему огромного роста и, по всей видимости, отпето-хулиганского поведения приятелю какой-то сверток». Бабушка, выслушав подругину версию, завздыхала, заохала и твердо решила назавтра сходить к Василию Васильевичу Завьялову, поговорить о внуке, посоветоваться о воспитании, поделиться со стариком подозрениями.

И Ольга Михайловна пришла совсем некстати. Все ремесленное училище было взбудоражено вчерашним происшествием. Комсомольцы с ног сбились, разыскивая девушку, которая поймала вора. Пришел сам начальник отделения милиции, чтобы поблагодарить комсомольский патруль и вручить девушке награду — ручные часики. Ребята бригады помощи милиции утверждали, что девушка была из группы слесарей. Там одна заболела, побежали к ней домой, но вернулись разочарованные: не та.

Василий Васильевич, когда к нему пришла Ольга Михайловна, сидел, раздумывая. А почему, собственно говоря, в его группе кузнецов нет девушек? Он, как патриот своей группы, даже дошел до уверенной мысли: если бы они были, то среди них оказалась бы обязательно та, что совершила вчера смелый поступок. Василий Васильевич прикидывал: не пополнить ли ему группу девушками, ведь профессия кузнеца при современной технике не требует изнурительного напряжения человеческих сил.

Выслушав бабушку Шуры Белых, мастер всерьез рассердился:

— Доверять молодым людям надо больше. Если мы в каждом будем стараться увидеть только хулигана, жулика, вора и разгильдяя, то их, действительно, появится немало. Втемяшивай человеку в голову день-деньской, что он свинья, того и гляди, возьмет он и вправду захрюкает: все мотивы к этому налицо. Твой внук — замечательный парень, во всяком случае — пример многим другим. Надо уметь, Ольга Михайловна, увидеть в молодом человеке хорошее и растить это хорошее.

— А плохое пресекать! — бабушка тоже рассердилась. Она была самолюбивой и терпеть не могла ходить неправой. — Скажи, пожалуйста! Ответь! — наступала она. — Зачем тогда мой внук вытащил из шкафа мое старенькое платье, косынку, свернул и положил в сундук, на котором спит? Унести приготовил, продать. Не надевать же! У нас на этот счет свои версие существуют…