Приключения сестры милосердия - [7]

Шрифт
Интервал

— Ее выписывать некуда, нет никого, вот Петр и перевел из травмы пока на долечивание. Накапай ей валерианки, или корвалолу капель тридцать.

— Хорошо.

У процедурного кабинета уже сидели человек пять, и конечно, первой в очереди была вредная старушенция с седыми кудряшками из «палаты повышенного комфорта». Судя по разрумянившемуся лицу, она уже «открыла дискуссию».

— Где вас носит, Олеся? — попыталась начать скандал вредная старуха.

— На обходе была, только закончили, — препираться с ней не имело никакого смысла, это я уже уяснила. — Все претензии к заведующему.

Проходите, кто первый.

Палаты повышенного комфорта появились в отделении с полгода назад и представляли собой обычную одноместную палату с собственным санузлом, телевизором и маленьким холодильником. На высоких проемах окон гордо висели белые жалюзи, свидетельствовавшие о том, что больница наша идет в ногу со временем. Собственно, эти палаты были робкой попыткой нашего главного врача начать зарабатывать на лечении больных хоть какие-то деньги, кроме бюджетных. Но лежавшие в этих палатах своей исключительности не ощущали, потому что остальные помещения отделения были в том же запустении, что и лет двадцать назад.

Вредная старуха, систематически трепавшая нервы всему коллективу, была женой, вернее, вдовой большого областного начальника советских времен. Существо противное, нудное и неблагодарное, она появлялась в нашем отделении дважды в год. Сын ее охотно платил за лечение матери и в это время отдыхал всей семьей от ее назойливого присутствия. В больнице старушенция всех изводила — от соседей по коридору, которые храпят и воняют, до раздатчицы из буфета — типа, чем вы нас кормите? Врачей она донимала нудными разговорами о курсе своего лечения. Нам, медсестрам доставалось больше остальных, каждый день мы выслушивали неприязненные отзывы о своей работе.

Но лично я не обращала на ее выпады ни малейшего внимания.

И в этот раз все пошло по обычному сценарию.

— Вы сколько еще извольте возиться? — бабка явно соскучилась, и шла в наступление.

— Сейчас все сделаем — покладисто отвечала я, зная, что лучше не спорить, быстро отламывая наконечники ампул.

— Безобразие! А вы видели, кто сейчас приезжал? — уже делилась она со мной новостями.

— И кто же? — без всякого интереса спросила я.

И тут прозвучала фамилия одного из областных чиновников, который курировал здравоохранение, и, судя по выпускам местных новостей, занимался инновациями в медицине. Я сделала понимающее лицо, хотя лично мне это было совершенно безразлично.

Старушка уже оголяла тощую ручонку и сыпала именами-отчествами людей высокопоставленных, но мне было наплевать на ее знакомства, поэтому и я к ней не прислушивалась. Наконец, уколов ей все положенное, мне удалось избавиться от общества неприятной пациентки.

— Можно, сестричка? — в процедурный кабинет, сильно хромая, уже входил Вадик. Он работал на стройке плиточником и серьезно повредил ногу, когда его подсобник-таджик уронил на него тяжелую упаковку керамической плитки. Кажется, у него был разрыв икроножной мышцы, закончившийся нагноением, но все обошлось, и он скоро должен был выписаться. Ему было около тридцати лет, он был не женат, поэтому вокруг его палаты постоянно крутились незамужние сестрички типа Веры, надеясь, что он обратит на них внимание.

— Боишься? Не бойся, больно не будет, — успокоила я его, когда он отвернулся, чтобы не видеть, как игла протыкает кожу.

— Правда, не больно, — похвалил он меня как всегда. — С меня шоколадка.

Это была дежурная шутка. Если бы мне за каждый укол дарили шоколадки, мне пришлось бы открывать кондитерскую лавку.

— Олеся, вы сегодня неотразимы! Эх, будь я помоложе! — этот игривый намек принадлежал старенькому полковнику в отставке. Военная выправка, все еще хорошо заметная, несмотря на его семьдесят пять, заставляла беспрекословно его слушаться и соседей по палате и обслуживающий персонал. Соседи по палате безропотно выполняли его требования: брились каждый день к обходу, мыли на ночь ноги и тщательно заправляли больничные постели. Он страдал тяжелым поражением сосудов на ногах, при ходьбе испытывая нестерпимую боль, но, не обращал на это внимания, упорно «расхаживался» по коридору, мужественно сопротивляясь неизлечимой в его возрасте болезни.

— Да бросьте вы кокетничать! Ну, что бы было, будь вы помоложе? — Мой риторический вопрос повис в воздухе: видимо, строгое воспитание не позволило полковнику ответить честно на этот прямой вопрос, поэтому он смущенно кашлянул и отвел глаза.

— Какой вы неугомонный! — Я тоже сделала вид, что смутилась, и быстро ввела иглу в вену. Лекарство подействовало быстро, потому что полковник тут же покраснел и на лбу у него выступили капельки пота. Собрав свою волю в кулак, он отвесил мне еще один витиеватый комплимент и неловко пошатываясь, вышел из процедурной.

— Старая гвардия все еще в строю? — на пороге, ехидно прищурившись, стоял Ашот Андреевич. Честно говоря, я его недолюбливала.

— Капельницу Емелиной когда ставить будешь?

— Сейчас заряжу и пойду ставить.

— Привяжи получше, а то она возбужденная какая-то сегодня.


Еще от автора Александр Порохня
Аист, несущий смерть

Продолжение приключений Олеси Смирновой, главной героини предыдущего произведения «Приключения сестры милосердия». Что может скрываться в частной перинатальной клинике? С кем придется столкнуться Олесе в этот раз и кто такие «черные трансплантологи»? При создании обложки вдохновлялся изображением использованным в предыдущей публикации.


Рекомендуем почитать
Исповедь ветерана

Книга возникла в процессе 60-летней трудовой деятельности и 55-летних выступлений в СМИ. Работа проводилась на фоне безразличия и безответственности кабинетчиков всех рангов науки «диссертабельных диссертаций».


Мир Стражей. Война Стихий. Книга I «Луч во Тьме»

Неопределенность в жизни, безответная любовь и нескладывающиеся отношения с ровесниками. Такая ситуация в жизни случается почти с каждым подростком, в которую и попал Александр Климов – типичный хороший мальчик, который был белой вороной среди сверстников. В одну ночь вся его жизнь перевернулась с ног на голову, возродив в нем древние силы. Он не может это скрывать из-за необъяснимых фактов, случившихся в эту же ночь: Сашу подозревают в убийстве четверых мальчишек. За ним начинают охотиться полиция и клан Воды Ордена Света – сообщества таких же, как и он, которые скрываются тысячелетиями.


Фантом – Начало

Это история о ребенке, который лишился родителей и попал в детский дом, из которого его взяла к себе домой молодая семья. Они воспитывали мальчика долгие годы, заботясь о нем и воспитывая как своего родного ребенка, и, казалось бы, эта история имеет счастливый конец, но у данного рассказа есть и обратная сторона медали, окутанная мраком и тайнами…


Алиби

В книге затронуты вечные темы – противостояние добра и зла, человек и война, связь поколений. Время действия – гражданская и Первая Мировая, Вторая Мировая войны. На первой сражался отец, на второй – отец и сын, которые имеют неразрывную духовную связь. И хоть перманентность войны угнетает, эта духовная связь между людьми, не дающая временам прерваться, не позволяющая ушедшим сгинуть без следа, сообщает радость. Радость и заслуженную благодарность, отзывающуюся в сердцах тех, кто живет сейчас. В романе переплетены реальность и вымысел, философия и обыденные размышления.


Вселенная. 600 игрок. Один день из жизни снабжения

Это маленький рассказ про игроков на Ифельсар, без особых пояснений кто и что делал. Просто захотелось написать про тех, чью работу главный герой не знает досконально. Не вычитано.


Судный день оказался не судным

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.