Приключения Бормалина - [54]

«Впрочем, — соображал я немного погодя, — исключено ли, что атолл Вапп — ваше новое назначение, одно из звеньев в какой-то очередной комбинации?»

Но оказалось, что все мои предположения до смешного нелепы и опять-таки романтичны. Чуть позже, не веря своим ушам, я вдруг узнал истинную цель вашего вояжа на атолл Вапп. Положа руку на сердце, до такого я никогда бы не додумался.

Только на атолле Вапп вы сможете принять участие в охоте на самого себя!

Только у нас вы увидите знаменитого Фергатора!

Вас привезли туда в качестве экзотической приманки для богатых паломников, жаждущих небывалых развлечений и готовых платить за это любые деньги, и ваше новое положение долгое время не укладывалось у меня в голове. А потом я представил себе, каково вам там приходится, и закручинился. Да, Самсонайт, вам там приходилось несладко, и я сочувствовал вам всем сердцем. И не я один.

Три года назад, в конце июля, наш завуч Зоя Антоновна поехала в отпуск… Куда бы вы думали? Она обещала подробно поговорить с вами, передать посылочку и сделать несколько фотографий. Но вас там уже и в помине не было! На ее вопрос местные Пинкертоны только разводили руками, а когда один профсоюзный лидер, пройдоха и супермен, по ее просьбе взялся пролить свет на ваше, Самсонайт, исчезновение, то вдруг сам взял да и канул в воды Индийского океана вдали от берега.

— Ничего не могу сказать! — любезно ответил про вас портье единственного там подводного отеля «Унис».

— Да где же он? — спрашивала настырная Зоя Антоновна.

— Не могу ничего сказать, — говорил портье самого популярного там отеля «Хилтон», одергивая ливрею.

Зоя Антоновна так и вернулась ни с чем, и после ее рассказа мне кое-что стало ясно.

Либо вы стали кому-то неугодны, понял я, либо же совершили непоправимую ошибку в вашей стратегической работе, и атолл Вапп стал своеобразным наказанием вам и показательным уроком для других. В одном из мимолетных сообщений «Высокая волна» обмолвилась о прогрессирующем падении вашего зрения. Может быть, и это тоже повлияло на закат вашей карьеры, говоря языком «Высокой волны».

По логике, рассуждал я после беседы с Зоей Антоновной, вы должны быть уже довольно пожилым — жили-то вы сразу несколько жизней, — а всякий старик, даже самый незаурядный, не тянет большой игры по причинам, которые перечислит любой геронтолог.

А если так, если вы действительно находитесь в преклонном возрасте, не пора ли вам на заслуженный покой? И, отбыв наказание, вам, пожалуй, ничего не оставалось, как уйти в тину, верно ведь? И как многих живых тварей тянет на склоне лет туда, где все начиналось, не коснулся ли и вас так называемый зов родины? Скорее всего, коснулся. Но поскольку зрелые годы вы провели в тени, вдали от стороннего глаза, как бы с изнанки жизни, простите уж мне это вульгарное выражение, — то Рикошет — чем не изнанка вашей родины?

Вот мы и добрались до острова неминуемой гибели.

Глава 3 Тайна острова неминуемой гибели

— Признаюсь, только час назад у меня окончательно открылись глаза на все то, о чем стану сейчас говорить. Вы совершили ошибку, Самсонайт, бросив меня в застенок-подземник-запорник. Во-первых, я нашел там много любопытного и красноречивого — рисунок Рикошета в разрезе, например, или кран-штурвал с клеймом «Сделано в Павиании». И во-вторых, пока доктор усыплял ваши руки, у меня выдалось достаточно свободного времени, чтобы хорошенько сосредоточиться, перетасовать всю имеющуюся информацию и логически ее выстроить. Пока я этим занимался, меня осенило — возможно, даже вы слышали мое «Эврика!». Словом, лишение свободы пошло мне на пользу.

Наверняка в моем последующем рассказе окажется немало натяжек и белых пятен, но пусть подробностями занимается Интерпол. Общая картина мне ясна, любопытство удовлетворено.

* * *

Итак, посреди Эгегейского океана находится остров, который порядочные корабли обходят за версту. А те, кого нелегкая все же заносит в его воды, кончают плачевно: либо бесследно исчезают, либо терпят крушение, как потом показывают обломки, либо же становятся «Летучими голландцами», не несущими на своих бортах и такелаже никаких повреждений. Причем моряки, которым выпало спастись, в один голос твердят о Свече Дьявола, как они называют огонь, что вспыхивает на вершине Рикошета в самый канун катастрофы, происходящей обычно ночью.

Если разглядывать вершину с высоты птичьего полета, видны лишь скалы и маленькие деревья. Так утверждали пилоты монгольфьеров, до недавнего времени державших путь из Бисквита в Сизаль почти над островом. Но после ряда аварий летать над ним перестали.

Там нечисто — вот официальное общественное мнение о Рикошете. Молва окрестила его островом неминуемой гибели еще и потому, что никто — будь то потерпевший кораблекрушение или член экспедиции — не унес оттуда ноги, по крайней мере не дает о себе знать. Считается, что пропали все.

Например, капитан Вата видел с крюйс-марса своей шхуны, идущей на дно, как двое его матросов, вплавь добравшихся до полосы прибоя, вышли на берег, — но по сей день от них нет известий. Капитан Вата спасся чудом: повинуясь какому-то внутреннему голосу, он поплыл не к острову, а в океан, и на седьмой день его подобрал авианосец ЮНЕСКО.