Приключение взрослых - [17]

— Так-с!..

Тетя Клава молча подала посудное полотенце. Костя медленно обтер руку, покашлял.

— Ну, чем я виноват, что Сашка обронил туда полтинник?

— Ну да? — поразилась тетя Клава. — Как же это?..

— Непостижимо! — Костя приходил в себя. — Хотел фокус показать и уронил!

— Достали?

— А как же? — Костя залез в карман, издали блеснул монетой. — Вот она! Дядя Вася, покажите картинки!

Старик пошевелил усами.

— Откуда знаешь?

— До Москвы дошло! Художники волнуются.

— Врешь! Клава растрепала! Ну, пошли, увидишь…

Саша встал, поблагодарил хозяйку и пошел следом за Костей.

Действительно, комната была увешана картинами. Но разглядеть их не дали три абсолютно одинаковые черные кошки. Они соскочили с подоконника, кинулись в ноги, стали мелко когтить ботинки и брюки вошедших, сверкая желтыми глазами.

— Машка, Дашка, Мурка! — представил хозяин черных дьяволов. Как он их различал, было непонятно.

Коготки прошивали брюки и ощутимо царапали ногу.

— Ко-шки! — рявкнул Василий Васильевич.

В мгновение ока черные молнии метнулись через комнату к полупустой этажерке. Каждая тварь застыла на отдельной полке…

— То-то! — сказал Василий Васильевич и непонятно добавил: — Сейчас будет.

Саша и Костя обратились к живописи. Все картины были на одну тему — фашистский концлагерь.

Вот заключенные едят шашлык. Приглядевшись, Саша заметил, что он из крыс…

Вот ночь. Человек смотрит в небо. В небе созвездия — колючая проволока…

Зима. Сложены поленницы дров. И рядом, чуть заметенная снегом, поленница трупов.

Саша оглянулся на художника. Тот сидел у окна в продранном раскладном шезлонге и заряжал охотничье ружье.

— Так-с, — бормотал Василий Васильевич, — так-с, погодите немного…

А вот на другой стене — сторожевая вышка. Огромный солдат в каске играет на губной гармонике…

— Я такое уже сто раз видел, — шепнул за спиной Костя.

Саша снова посмотрел на художника.

Старик сидел у раскрытого окна и целился во что-то.

Оглушительный выстрел. Дым. Кисло запахло порохом. Кошки сорвались со своих полок.

Василий Васильевич оставил ружье на подоконнике и бросился вон из комнаты.

Ребята подбежали к окну.

Двор как двор. Ничего не видно. Кусты, несколько цветущих деревьев… Между ними развешенное на веревке белье… Пустые качели…

Старик подошел к кустам, нагнулся, стал что-то подбирать.

— Не соскучишься! — сказал Костя.

— Точно! — радостно подтвердил Саша. Ему никогда еще не было так интересно.

Василий Васильевич вернулся, держа в ладонях несколько трепещущих воробьев.

Он швырнул их на пол. Кошки алчно набросились на добычу. Они урчали, как тигры.

— Ну, что? — Старик внимательно оглядел картины, будто видел их в первый раз.

В комнате еще воняло порохом.

— Вы были в плену, да? — спросил Саша.

Впервые он видел совсем рядом, не в кино, живого человека, который был в фашистском концлагере…

— Что сказать, дядя Вася… — Костя положил руку на Сашино плечо. — Техники не хватает. Со звездами, например, — в лоб.

— Где это было? В Освенциме?

— Нет… Было это не в Польше — в Германии…

— Ну вот! — снова перебил Костя. — Нам же идти пора. Еще наслушаешься… Нас ждут!

— Извините! — Саша взглянул на старика.

Тот неожиданно улыбнулся, огладил усы.

— Тикайте! Только чтоб позже девяти не являлись — мы, старики, рано ложимся. А если оголодаете — приходите раньше…

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

— Все! К морю пойдем напрямик! — сказал Костя, когда они вышли за калитку. — Какого рожна ты к нему привязался? Пенсионер. Ему делать нечего!

— Я не привязывался.

— Если б не я, сидели бы еще три часа… — Костя свернул в какой-то тупик. — Для живописи талант нужен.

— А у него разве нет?

Костя хотел что-то ответить, но промолчал.

Тупик замыкала высокая белая стена.

— Так и быть, становись! — Костя нагнулся. — Быстро!

Саша вскочил к нему на спину, подтянулся и оказался верхом на стене.

По ту сторону дремал пустой тенистый сад.

Саша подтянул Костю к себе, и они вместе спрыгнули в траву.

Тотчас раздалось злобное шипение.

На поваленном замшелом стволе сидел надутый индюк с фиолетовой шеей.

Они выбежали из сада через раскрытую проволочную калитку.

— Уф! — сказал Костя. — Лет через пять приеду, как человек, сниму номер в «Приморской», прямо на набережной.

Лоснящееся асфальтовое шоссе, изгибаясь, круто уводило вниз. Они сошли с асфальта, продрались сквозь колючий кустарник.

— По следам знаменитых капитанов! — Костя подвел его к мощной ограде с острыми пиками. — Сам товарищ Злыднев здесь пролезал!

Костя встал боком и легко протиснулся между двумя разогнутыми железными прутьями. Саша последовал его примеру.

Под ногами захрустело — дорожка была усыпана белыми ракушками. Вокруг цвели незнакомые кусты и деревья.

— Тихо! — Костя остановился.

Отдаленный, но отчетливый голос произнес:

— Итак, через десять минут на открытой веранде состоится шахматный блицтурнир. Победителя ждет ценный приз. Приглашаются все желающие!

— Послушай, — быстро сказал Костя, — приз нам не помешает. Тем более ценный. Колоссальная удача! Чуешь? А море не убежит.

— Ну тебя к черту! Зачем приехали? Весь день до моря дойти не можем.

— Не день, а утро. От силы полчаса потеряем. Ну, час.

— Вот скукота какая, — ворчал Саша, покорно сворачивая за Костей в боковую аллею парка. Он знал, что если Костя дорвется до шахмат, его уже не оттянешь.