Приключение взрослых - [16]
— Еще чего!
— Ну, так и нечего говорить.
Город проснулся. Жизнь из домов выплескивалась на улицы.
Толстая тетка, расстелив прямо на тротуаре узорчатый ковер, поливала его из чайника и посыпала стиральным порошком.
В раскрытых дверях маленькой парикмахерской, прислонясь друг к другу, стояли черноволосый мужчина и высокая молодая женщина, оба в белых халатах.
Они слушали: наискосок, в деревянном доме с балконом, кто-то играл на рояле.
— Вундеркинд Юрка Корецкий, вместе учились, — объяснил Костя.
Все выше и выше уводили булыжные улицы. На одном из поворотов Саша оглянулся и вдруг увидел внизу весь город.
Крыши хромыми ступеньками резко уходили вниз, в хаос кварталов, заводских труб, переулков и площадей… А там, дальше, вполнеба стояла густая синева…
Саша дернул Костю за руку.
По небу полз пароходик…
— Море?!
Костя снисходительно подмигнул.
— Обыкновенное море.
И тут в Саше прорвалось какое-то щенячье ликование. Он бежал по покрытому плитками тротуару, подпрыгивал, схватил обломок бамбуковой палки, подкинул ее вверх, поймал, потом с треском провел ею по частым железным прутьям изгороди, за которой тотчас залаяла собака.
Громадный, свирепый пес гнался за Сашей с той стороны забора. Но изгородь была крепкая, и Саша бесстрашно мчал, громыхая по ней палкой… Внезапно изгородь кончилась открытой калиткой.
Саша и пес очутились друг против друга…
Саша в ужасе отскочил на мостовую.
Собака была на цепи… Она разрывалась от злобного лая.
Саша перевел дух.
— Смотри, Киселев, дорезвишься! — подошел Костя. — Я с твоим трупом возиться не буду.
В маленьком, тихом переулке, куда они свернули, еще слышался собачий лай. Посреди булыжной мостовой бежал широкий ручей. По ручью плыла утка с утятами.
— Здесь! — сказал Костя, толкая зеленую калитку. — Он — Василий Васильевич, она — тетя Клава. Усек?
Саша опасливо поглядел по сторонам. Собак не было видно…
В глубине двора стоял белый одноэтажный домик. По всему его фасаду, обвитому зацветающими вьющимися растениями, висели клетки с птицами.
Под оглушительное чириканье и свист они без стука отворили дверь и сразу же натолкнулись на пожилую женщину с тазом мокрого белья.
— Костик! Откуда ты взялся? А где мама?
— Что я, без мамы не могу? — оскорбился Костя. — Мама в Москве. Вот — живой привет передает…
— Так проходите ж, будьте ласковы… Вася! Вставай! К нам гости!
Они прошли одну комнату, другую. Из третьей навстречу им вышел худой усатый старик со спущенными подтяжками.
— Так-с!.. — Он проницательно оглядел пришельцев. — Из дому сбежали?
Саша помертвел.
— Конечно! — беззаботно ответил Костя. — Мама надоела уговорами — езжай да езжай на каникулы. От одних уговоров сбежишь…
— А телеграмма где?
— Да что ты привязался? — Тетя Клава уже накрывала на стол. — В самом деле — не дети…
— А с него станет, я его, шалопута, насквозь знаю! — Старик все же подошел к Косте и указал на свою щеку.
Костя поцеловал.
— А это что за стручок?
— Рекомендую: мой друг Киселев Александр, в будущем — великий поэт, тезка Пушкина, а ныне учащийся девятого класса.
— Не трещи. Садитесь, хлопцы, к столу. Чем богаты, тем и рады. Я ж не знала, что будут гости…
На столе уже дымился котелок с гречневой кашей.
— А где багаж? — спросил неугомонный старик.
— Налегке! — бодро ответил Костя, садясь за стол. — А ля фуршет! Как здоровье, дядя Вася?
Старик неодобрительно покачал головой.
— Ну, что Семен?
— Папа работает! Привет передает!
— Да кушайте, кушайте! Вот прошлым летом сама закатывала. — Тетя Клава поставила на стол трехлитровую банку с персиковым компотом. — А ты не мешай, уйди!
Неожиданно старик повернулся и послушно скрылся в своей комнате.
— В кашу, в кашу персики кладите! — Тетя Клава присела против ребят. — Мой-то на пенсию вышел. Раньше одни канарейки были, теперь новое учудил.
— Чего? — спросил Костя с набитым ртом.
Тетя Клава перегнулась через стол, прошептала:
— Краски переводит… Художник! — Она поджала губы. — Он вам покажет, покажет! И еще кошек завел… Увидите! Милиция по три раза на день приходит.
— Почему? — удивились разом Саша и Костя.
— Да он на двенадцать лет меня старше, вот и чудит, — непонятно ответила тетя Клава. — Ну, вы кушайте, а я белье развешу.
Ребята остались одни.
— Ты вправду ешь! Не стесняйся! — сказал Костя. — В гробу я видел гречневую кашу! На персики налегай!
Но доставать персики из трехлитровой банки было не просто. Они соскальзывали с ложки и шлепались обратно в сироп.
Костя покосился на Сашины упражнения, пододвинул банку к себе, встал, засучил рукав.
— Экскьюз май финкль, как говорят англичане. — Он просунул руку в банку и схватил персик.
— Что это значит? — спросил Саша.
— Это значит — простите мне мои пальцы, идиома. — Костя дергал рукой. Рука обратно не вынималась.
— Опусти поглубже, намажется соком, выскользнет, — посоветовал Саша.
Но воспользоваться советом Костя не успел.
— Так-с!.. — В дверях снова стоял Василий Васильевич.
Костя что есть силы дернул рукой. Банка приподнялась над столом, тяжело повисла на кисти…
Даже тетя Клава, как назло появившаяся в этот самый момент, была явно недовольна.
Костя грохнул банку на стол, опустил руку в сироп… Рука вынулась.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор определил трилогию как «опыт овладения сверхчувственным восприятием мира». И именно этот опыт стал для В. Файнберга дверцей в мир Библии, Евангелия – в мир Духа. Великолепная, поистине классическая проза, увлекательные художественные произведения. Эзотерика? Христианство? Художественная литература? Творчество Файнберга нельзя втиснуть в стандартные рамки книжных рубрик, потому что в нем объединены три мира. Как, впрочем, и в жизни...Действие первой книги трилогии происходит во время, когда мы только начинали узнавать, что такое парапсихология, биоцелительство, ясновидение."Здесь и теперь" имеет удивительную судьбу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор определил трилогию как «опыт овладения сверхчувственным восприятием мира». И именно этот опыт стал для В. Файнберга дверцей в мир Библии, Евангелия – в мир Духа. Великолепная, поистине классическая проза, увлекательные художественные произведения. Эзотерика? Христианство? Художественная литература? Творчество Файнберга нельзя втиснуть в стандартные рамки книжных рубрик, потому что в нем объединены три мира. Как, впрочем, и в жизни...В мире нет случайных встречь, событий. В реке жизни все связано невидимыми нитями и отклик на то, что произошло с вами сегодня, можно получить через годы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.