Приключение рождественского пудинга - [64]

В комнате царило молчание. Все смотрели на этого маленького человечка, самодовольно поглаживающего свои усы. На лице инспектора застыло недоумение, доктор Стиллингфит нахмурился. Конворси, вероятно, решительно ничего не понимал, миссис Фарли выглядела совершенно ошеломленной, а Джоан Фарли — заинтересованной.

Тишину нарушила миссис Фарли.

— Я не понимаю вас, мосье Пуаро, — раздраженно воскликнула она. — Этот сон…

— Да, — сказал Пуаро. — Этот сон имеет огромное значение.

Миссис Фарли поежилась.

— Я никогда не верила во все эти сверхъестественные вещи, но теперь.., ночь за ночью видеть то, что потом…

— Невероятно, — подтвердил Стиллингфит, — просто невероятно. Если бы я не знал вас, Пуаро, и если бы вы своими ушами не слышали про этот сон от старого осла…

Он смущенно закашлялся и поспешил загладить свою грубость:

— Прошу прощения, миссис Фарли. Если бы это рассказал не ваш муж…

— Именно, — подтвердил Пуаро, внезапно открывая прищуренные до того и оказавшиеся вдруг очень зелеными глаза. — Если бы это рассказал не Бенедикт Фарли.

Он остановился, оглядывая побледневшие лица своих слушателей.

— Видите ли, в тот вечер некоторые вещи меня крайне озадачили. Во-первых, почему меня так настойчиво просили принести письмо с собой?

— Чтобы удостовериться, что это вы, а не какой-то мошенник, — предположил Конворси.

— Нет и еще раз нет, мой милый юноша. Это же просто нелепо. Должна была быть другая, более серьезная причина. Поскольку мистер Фарли не только попросил меня предъявить письмо, но и совершенно недвусмысленно потребовал, чтобы оно у него и осталось. Более того, он не уничтожил его, и сегодня оно обнаружилось среди его бумаг! Так зачем же он хранил его?

— Он хотел, чтобы, если с ним что-то случится, мы узнали об этом странном сне! — прозвенел голос Джоан Фарли.

Пуаро одобрительно кивнул.

— Вы проницательны, мадемуазель. Это объясняет — точнее, только это и может объяснить, — зачем он хранил письмо. После его смерти сон должен был быть рассказан!

Этот сон крайне важен. Жизненно важен, мадемуазель!

Хорошо, — продолжил он, — пойдем дальше. Услышав рассказ мистера Фарли, я попросил его показать мне стол и револьвер. Он явно собирался сделать это, но неожиданно передумал. Почему же?

На этот раз никто не спешил с ответом.

— Я поставлю вопрос иначе. Что было в соседней комнате такого, чего я не должен был видеть?

И опять никто не ответил на его вопрос.

— Да, — сказал Пуаро, — это действительно трудно представить. И однако же, должна была быть причина, и причина серьезная, по которой мистер Фарли принял меня в комнате своего секретаря и наотрез отказался пустить в свою. Там было нечто, что он никак не мог позволить мне увидеть.

Теперь я перейду к третьему необъяснимому факту, имевшему место тем вечером. Перед моим уходом мистер Фарли потребовал, чтобы я отдал ему то самое письмо. По невнимательности я отдал ему послание от своей прачки, лежавшее в другом кармане. Мистер Фарли внимательно осмотрел его и, видимо удовлетворенный, положил на стол. Уже выходя из комнаты, я обнаружил свою оплошность и вернулся, чтобы поменять письма. После чего покинул дом — признаюсь — в полном недоумении. Все вместе, и последнее происшествие в частности, казалось мне совершенно необъяснимым.

Он по очереди оглядел присутствующих.

— Вы не понимаете?

— Чего я не понимаю, так это при чем тут ваша прачка, Пуаро, — буркнул Стиллингфит.

— Моя прачка, — сказал Пуаро, — сыграла огромную роль. Эта презренная женщина, портящая мои воротнички, вероятно, впервые в своей жизни совершила нечто полезное. Ну конечно, вы понимаете. Это же очевидно.

Мистер Фарли разглядывал это письмо. Чтобы обнаружить ошибку, достаточно было одного взгляда! И однако, он не заметил, что ему дали не то. Почему? Да потому, что он плохо его видел!

— Так он был без очков? — догадался проницательный инспектор Барнетт.

— Нет, — улыбнулся Пуаро. — В том-то и дело, что он был в очках. Вот это-то и интересно.

Он наклонился вперед.

— Сон мистера Фарли имеет огромное значение. Как вы знаете, ему снилось, что он совершает самоубийство.

И через некоторое время он действительно совершил его.

Точнее говоря, он был в своей комнате один и затем его обнаружили мертвым, с револьвером под рукой, хотя все это время никто не заходил в его комнату и не выходил оттуда. Что же это означает? Это означает — это просто обязано означать — самоубийство.

— Ну да, — подтвердил Стиллингфит.

Эркюль Пуаро покачал головой.

— Ничего подобного, — сказал он. — Это было убийство. Весьма необычное и очень умно задуманное убийство.

Он снова наклонился вперед, барабаня пальцами по столу. Его глаза сияли, и в них вспыхивали зеленые искорки.

— Почему же мистер Фарли не позволил мне зайти в его комнату тем вечером? Что там было такого, чего мне нельзя было видеть? Так вот, друзья мои, я уверен, что там был сам Бенедикт Фарли!

Он улыбнулся, глядя на вытянувшиеся лица слушателей.

— Да-да, я не оговорился. Почему тот мистер Фарли, с которым я беседовал, не сумел различить два абсолютно разных письма? Да потому, mes amis[54], что это был человек с совершенно нормальным зрением, вынужденный надеть очки с сильными линзами. Человека с хорошим зрением такие очки превращают в почти что слепца. Я прав, доктор?