Приговор: Жить - [18]

— Где же ты? — спросил он у бесплотного изображения. — Где?

Но короткое мгновенье из прошлой счастливой жизни, заклятое пришлой магичкой в мертвый кусок камня, не могло ему ответить.

Макс выпустил камушек и уронил голову на руки. «Почему? Почему я не помню, что ты тогда сказала? — думал он, сжимая ноющие от недосыпа виски. — Ты же волшебница! Ты же все можешь. Услышь меня! Неужели ты не чувствуешь, как нужна мне?!»

Засвистел на плите закипающий чайник. Мужчина отбросил упавшие на глаза волосы и поднялся. Он знал, что рано или поздно найдет ее. Он должен был это знать, чтобы жить.

Николай в сотый раз разложил на столе уродливый орнамент из разнокалиберных листков бумаги. Даже исписанная рукой Макса салфетка затесалась в этот кавардак. Впрочем, хаосом схема выглядела только для стороннего наблюдателя. Уголки бумаги накладывались друг на друга в попытке повторить связи всех финансовых воротил, так или иначе впутанных в дело Матросова. Но получалось только то, что ничего не получалось.

Капитан убрал документы в папку и, с хрустом потянувшись, встал.

Половину рабочего дня он потратил на идиотский тренинг, затеянный полковником. Что-то там про доверие и личностный рост. Для начала Сморчок прочитал нудную лекцию о приёмах психологических тренингов. Читал он в буквальном смысле: с мятой бумажки, то и дело запинаясь на заковыристых иностранных терминах. Молодые опера украдкой позёвывали, а кто постарше, недоуменно переглядывались, но прервать монотонный речитатив начальника никто не рискнул, хотя на часы и зыркали.

Вторым номером в программе грибного цирка, как действо окрестил сидевший рядом с Николаем Иваныч, шли упражнения. Полагалось падать спиной на руки коллегам и перекидывать друг другу мячик, изобретая для ловящего приятные пожелания. Правда, второе отделение полковник быстро свернул после того, как Николай пожелал своему соседу успеть попасть в морг до закрытия, а в ответ получил пожелание успеть туда же до вскрытия. Откровенный стёб оперов не понравился полковнику, и мячик у народа отобрали.

Облегченно вздыхая, господа офицеры потянулись было к выходу, но скрипучий голос Сморчка остановил большинство на полдороги. Оказалось, что следует изложить свои впечатления о результатах горе-тренинга в письменной форме. На составление этой писульки Николай убил несколько часов, но, кроме полусотни эпитетов, с разных сторон характеризующих полковника Грибова, на бумагу так ни одно «впечатление» и не попало.

Плюнув на безнадежные попытки, капитан содрал с сайта фирмы, занимающейся корпоративными тренингами, какой-то отзыв «счастливого участника» и на том успокоился.

Оставшийся от рабочего дня огрызок Николай употребил на составление планов и прочее бумагомарательство.

Только когда стрелки часов перебрались далеко за цифру пять, капитан Корбов, наконец, занялся непосредственно работой. А именно, попытался разобраться в финансовых потоках, столкнувшихся у старой ткацкой фабрики. Но, как он ни выкладывал на столе документы с обрывками сведений, ясность не наступала. Скорее, наоборот. Под конец замороченный оперативник вообще перестал понимать, на чём схлестнулись интересы банкира Ланского и авторитетного вора Гвоздя. Единственный ответ, который приходил ему в голову — «ни на чём» или, точнее, «на пустом месте».

— Далась Гвоздю эта фабрика, — проворчал Николай, доставая сигареты и открывая окно. — Ремонта — сто лет не было. Половина зданий под охраной то ли ЮНЕСКО, то ли еще кого-то в этом роде — забегаешься разрешения получать на реконструкцию…

Раздавив окурок в пепельнице, капитан недовольно посмотрел на стопку документов. С какой стороны браться за это дело он не представлял.

Звонок мобильного оторвал Николая от бесплодных размышлений.

— Привет, Лидочка, — улыбнулся мужчина, услышав голос подруги.

— Привет! Я не отвлекаю? Ты можешь разговаривать? — как обычно, первым делом поинтересовалась она.

— Могу, рабочий день почти закончился. Скоро буду в нашем кафе.

— Вот я потому и звоню, — погрустнела Лида. — Сегодня не получится встретиться.

— О, — разочаровано выдохнул Николай. — У тебя что-то случилось?

Лида на мгновенье запнулась, так, что ему показалось, будто девушка раздумывает, стоит ли озвучивать причины.

— Ничего плохого не случилось, — сказала она, наконец. — Сегодня вечером возвращается моя подруга. А я совершенно об этом забыла.

— Ах, вот оно что, — расслабился капитан. — Бери ее с собой, погуляем вместе. Посидим где-нибудь на открытой террасе…

— Я так и подумала, что ты будешь не против ее компании, — по голосу было понятно, что девушка улыбается. — Но Ри…

Лида умолкла.

— Погоди, это другая подруга? Я думал, твоя соседка Марго вернулась.

— Она, — замялась девушка. — Просто она не любит, когда я ее так называю при других людях.

— Маргарита не любит, когда ее зовут Рита? — хмыкнул Николай.

— Вот именно! — с облегчением отозвалась Лидочка. — Ты уж не рассказывай ей об этом, когда вы познакомитесь.

— Не расскажу. Только я уже начинаю думать, что и возможности такой у меня никогда не будет, — рассмеялся капитан. — Твоя подружка неуловима, как сибирский снежный человек, и почти так же нелюдима.