Приглашение в социологию эмоций - [72]
Помимо «художественных» трудностей были и другие, связанные с тем, что граница между обыденным и научным пониманием эмоций в современных социальных науках не является четкой. В современном обществе наблюдается процесс так называемой «психологизации» (см. об этом: [Симонова, 2018]), когда люди начинают говорить о своих чувствах на языке научной психологии и часто на языке популярной практической психологии, книг о самопомощи, и не только обычные люди. Автор сам, неважно, намеренно или нет, для лучшего понимания материала использует такой термин, как «депрессивный», «депрессия», редко имея в виду одноименное психическое расстройство, требующее специального лечения. Например, когда автор пишет о негативных чувствах, сопровождающих отсутствие денег и бедность, упоминая в том числе «подавленность (depression) после неудачных попыток найти хорошую работу» (с. 17), то он вряд имеет в виду именно психическое заболевание. То же в другом случае: «Студенты, товарищи по команде или работники могут задавать себе вопрос: “Что со мной не так? Почему я так нервничаю, так одинок или подавлен?” (depressed)» (с. 25–26). Скорее всего, здесь имеется в виду именно депрессивность или подавленность.
Еще более трудный случай связан со словом «фрустрация» (frustration), где совсем трудно разграничить повседневное понимание и научное значение этого слова, поскольку в основном оно уже усвоено обычными людьми. Автор учебника использует это слово очень и очень часто, и отдельно, и в связи с другими эмоциями. Стоит опять-таки отметить – многое в понимании эмоционального состояния зависит от контекста, поэтому под этим словом могут пониматься эмоции разной направленности и интенсивности и отличающиеся по своему содержанию. Фрустрация в психологии в самом общем смысле понимается как состояние, включающее целое семейство негативных эмоций (гнев, раздражение, вину, разочарование, тревогу, отчаяние и др.), вызываемых невозможностью удовлетворения потребностей при наличии, может быть, временных, но непреодолимых препятствий. Фрустрация снижает мотивацию к действию, эффективность деятельности. В обыденном понимании это состояние часто трактуется как «стресс», «ступор», «печаль», «подавленность», «разочарование». Поэтому нам было трудно каждый раз его переводить: там, где не было сомнений, мы сохраняли оригинальное название, но в некоторых случаях, для некоторых контекстов заменяли обозначением одной из упомянутого семейства эмоций. Например: «Работник сферы услуг, который выражает чрезмерное возмущение или гнев, недовольство (frustration) или грусть, может подвергаться санкциям в виде замечаний со стороны клиентов…» (с. 26) и «Невеста, которая проявляет гнев или раздражение (frustration), а не благодарность и счастье, спонтанно переживает и выражает чувства неверного типа» (с. 53).
Стоит отметить, что подчас простые обозначения эмоций было трудно переводить, например, слова «взволнованный», «волнение» (excited, exciting), потому что одним словом нельзя было при этом подчеркнуть одновременно радостность волнения и нервозность перед событием, но здесь опять-таки помогало описание автором контекста, который подразумевал либо восторг, либо радость, либо нервозность, и нам, надеюсь, удалось передать мысли автора без искажений. Вообще, надо заметить, одной из особенностей современной социологии эмоций является то, что социологи стремятся исследовать не только те состояния, которые каждый отличает как эмоции, но и целые культурные конфигурации, комплексы, в которых «содержатся», «смешиваются» очень разные эмоции – например, то, что в русском языке называется «мужеством», «отвагой» (courage), «достоинством» (dignity), «доверием» (trust), «состраданием» (compassion) и др. (см., например: [Jacobsen, 2019]).
В заключение следует вернуться к значению курса по социологии эмоций в университете. Он необходим сегодня, поскольку отражает развитие современной социологии, и эта новая и в некотором смысле маргинальная область социологического исследования может показать, насколько важны знания из других областей и специфичность социологии одновременно. Нам представляется, что этот курс может быть очень полезным, поскольку показывает, как справляется социология с тем, что, на первый взгляд, не поддается социологическому изучению. Конечно, нельзя сказать, что этот курс может заменить другие специализированные курсы, но он пробуждает интерес к другим курсам, в том числе к курсу по методам исследования, мотивирует к расширению кругозора, повышению квалификации. Тем не менее, как уже было сказано, основными темами в социологии эмоций остаются те же социальные явления и процессы, социальная структура и социальное действие, неравенство, механизмы социального взаимодействия, а также многие злободневные социальные проблемы. Возможно, этот курс сделает социологию более гуманистически ориентированной и более критически настроенной одновременно.
Литература
Бергер П. Приглашение в социологию / пер. с англ. под ред. Г.С. Батыгина. М.: Аспект-Пресс, 1996.
Ильин В.И. «Чувства» и «эмоции» как социологические категории // Вестник СПбГУ. 2016. Сер. 12. Социология. № 4. С. 28–40.
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.
С тех пор как глобальная волна («третья волна») демократизации достигла пика на рубеже 1980‑1990‑х годов, тема демократизации стала важнейшей для понимания современного мира политики. Неслучайно во многих бакалаврских и постдипломных учебных программах по политической науке и международным отношениям появились учебные курсы по политическим изменениям и демократизации, но при этом предложение высококачественных учебников по данной тематике остается ограниченным. Настоящее учебное пособие восполняет указанный пробел, доступно и в систематизированном виде знакомя студентов и всех интересующихся современной политикой с теоретическими и практическими аспектами политических изменений и демократизации.
Учебник «Что такое антропология?» основан на курсе лекций, которые профессор Томас Хилланд Эриксен читает своим студентам-первокурсникам в Осло. В книге сжато и ясно изложены основные понятия социальной антропологии, главные вехи ее истории, ее методологические и идеологические установки и обрисованы некоторые направления современных антропологических исследований. Книга представляет североевропейскую версию британской социальной антропологии и в то же время показывает, что это – глобальная космополитичная дисциплина, равнодушная к национальным границам.