Приглашение в ад - [5]
5 норах? Так можно выйти на пенсию, не завершив войну.
— Что вы предлагаете, мистер корреспондент? — пожал плечами майор. — Эти канальи не дают
возможности нос высунуть из окопа. Кстати, по цилиндрам они стреляют не хуже, чем по шлемам. Так что на
вашем месте…
— Что мне делать на моем месте, я знаю, — заносчиво перебил майора Уинстон. — А вот где ваше
место?..
— У меня нет артиллерии, чтобы выкурить бурских крыс из их вонючих дыр, — пожаловался майор.
Уинстон с его стремлением немедленно ввязаться в драку раздражал майора. Надо было как-то
избавиться от докучливого газетчика. Внезапно его осенило.
— Знаете что, сэр, — сказал майор, тщательно пряча под усами улыбку, — тут рядом железнодорожный
путь. Соседи собираются произвести разведку на бронированном поезде. Если вы не очень привередливы в
отношении транспорта…
— Мне подходит все, кроме катафалка, — улыбнулся Черчилль.
— Что ж, тогда пишу записку, — обрадованно отозвался майор.
Обрадовался и Черчилль. Покой претил ему. Бездействие вызывало тревогу.
В соседнем подразделении его ждала приятная неожиданность; пехотой там командовал старый приятель
Уинстона капитан Холдейн. Они знали друг друга еще по Индии. Холдейн был типичный вояка, страдающий,
как и большинство британцев, недооценкой возможностей противника.
— Почему решили вести разведку на поезде? — поинтересовался Уинстон. — Не боишься, что
африканцы подложат мину?
Холдейн презрительно скривил губы.
— Уинстон, ты не знаешь буров. Они только стреляют норовисто. А думают не быстрее своих буйволов.
Пока они взвесят, стоит ли взрывать поезд, во сколько им это обойдется, мы обнаружим все их позиции и
успеем поужинать дома.
Броненосец состоял из паровоза и нескольких обшитых броней платформ. Паровоз находился в середине
состава. На платформы посадили пехоту и несколько медсестер из подразделения Красного Креста. Локомотив
долго распускал пары, потом поднатужился и помчал состав через саванну.
Поезд значительно углубился во вражескую территорию, не обнаруживая признаков неприятеля. Холдейн
собрался заметить Уинстону, что все идет прекрасно, когда поезд внезапно замедлил ход и, визжа тормозами,
остановился: впереди виднелся завал. Почти сразу раздались взрывы, послышалась ружейная пальба. Взрывы
прогремели позади локомотива; задняя платформа сошла с рельсов, блокируя отступление.
Пуля сбила с Холдейна каску.
— Черт побери, мы в ловушке! — растерянно воскликнул капитан.
— Надо спасать поезд, — вмешался Черчилль.
— Каким образом? Его в карман не сунешь… Остается подороже продать жизнь.
Но Черчилль перебросил сигару в левый угол рта и энергично распорядился:
— Вот что, капитан. Возьми взвод и прикрой задние платформы огнем. А два взвода — в мое
распоряжение!
В голосе Уинстона прозвучала такая решительность, что офицер беспрекословно подчинился приказу
гражданского лица.
Полотно дороги оказалось неповрежденным. Под градом пуль Черчилль хладнокровно отдавал
распоряжения. Солдаты двух взводов поднапряглись и с трудом столкнули заднюю платформу с пути,
освобождая дорогу в тыл; на оставшиеся платформы быстро погрузили убитых и раненых, а также часть солдат.
Поезд двинулся обратно.
Буры видели мелькавшую у полотна фигуру в темном штатском одеянии; трудно сказать, стреляли они в
Черчилля или нет; так или иначе, с пулей он не встретился. Конечно, Уинстон мог умчаться на отступающем
бронепоезде, и никто бы его не осудил. Но он предпочел остаться в цепи прикрытия.
Раздосадованные тем, что бронепоезд ускользнул от них, буры быстро окружили потрепанный взвод Хол-
дейна.
— Уинстон, я дам тебе тройку солдат, попробуй прорваться, — подполз к лежащему под кустом
Черчиллю Холдейн. — Буры чтут закон о военнопленных, по тебя они не пощадят.
— Не трать зря время, выбрасывай белый флаг, — усмехнулся Черчилль.
Холдейн пожал плечами, отполз в сторону и последовал совету приятеля. Уинстон хотел подняться с
земли, как вдруг кто-то тяжелый и сильный навалился на него сверху, заламывая руки за спину.
— Ладно, сдаюсь, — хрипло проговорил Уинстон, — и отпустите руки, черт возьми!
Хватка ослабла. Оба встали. С любопытством оглядели друг друга.
Перед Уинстоном стоял мускулистый бур; мягкие са-
поги, клетчатая рубаха, широкополая шляпа; на пленного
смотрели дерзкие черные глаза; такими же дерзкими выгля-
дели черные усы. Они не могли скрыть молодости их хозяи-
на. При всей общей схожести с африканерами он чем-то неу-
ловимо отличался от них. Манерой стоять или манерой
смотреть — Уинстон сразу не понял. Винчестер в руке бура
выглядел игрушкой. Но лицо… лицо не было веснушчатым
или морщинистым — черты, которыми отличались даже мо-
лодые африканеры, главным образом, выходцы из Голлан-
дии. Массивная фигура Черчилля уступала противнику в
сложении и силе. Впрочем, Уинстон обладал другими досто-
инствами.
— Послушайте, вы испортили мне сигару, —
недовольно проворчал он.
При нападении на Черчилля сигара вылетела изо рта
