Приглашение в ад - [41]
Коблицу приходится все делать с ходу.
— У вас к нему претензии?
— Я его не виню. Просто думаю о своем месте в мире.
“Ого, — удивился Фред, — а я поначалу принял его за наивного технаря. У него острый ум и
психологическое чутье. И он, конечно, тянется к широкому осмыслению действительности”.
— Не знаю, что заставляет вас разговаривать столь открыто, — признался Фред, — но, честное слово,
Ян, мне это приятно.
— Мистер Саммербэг, — с некоторым нажимом сказал Ян, — все мы живем в мире фальши, от которой в
разной степени устали. Когда встречаешь человека, лишенного декораций хотя бы в душе… в общем, вы
понимаете. Даже если этот человек из разведки… Какая разница? Я встречал демагогов и лицемеров среди
уборщиц городского туалета… Хотя профессия, безусловно, накладывает отпечаток.
— Что у вас с Коблицом? — спросил Фред.
— Ничего особенного. Просто я не всегда его понимаю.
— Стоит ли все понимать до конца?
— Вы правы. Но когда это касается твоей судьбы…
— Я поговорю с Коблицом. Условия должны выполняться.
— Благодарю вас, мистер Саммербэг.
Они помолчали.
— А я все не налюбуюсь Парижем. — Ян глядел на плывущие мимо кварталы.
— Да, Париж, — задумчиво протянул Фред. — Ян, нам предстоит грозное время. Давайте поговорим о
слове “завтра”. Допустим, конструкция собрана. Что дальше?
— Не знаю. Пойду сражаться.
— А если я вам предложу работу?
— Спасибо. Однако что конкретно?
— Вы полагаете, что с завершением работы над шифровальной машиной все наши проблемы решатся?
— Нет, конечно. Еще раз спасибо, мистер Саммербэг. Я готов сражаться с нацистами где угодно. Но отец?
И моя невеста?
— Давайте пока поговорим об отце. Как только вернусь в Лондон, я его разыщу.
— Разыщите, пожалуйста. Он теперь очень одинок. Конечно, одиноки мы все. Но он — особенно.
Передайте, что у меня все нормально. Как только позволят обстоятельства, постараюсь его навестить.
— Ян, подумайте над моим предложением. Оно не только даст вам работу и гражданство, но и приблизит
к отцу.
— А если я не сумею собрать машину?
— Все равно вы к ней ближе, чем другие.
Ян хотел расспросить о Коблице. Однако перед глазами встал беззвучный рот пана Марека, и он поборол
искушение.
— Конечно, неплохо бы вместе посетить “Гранд-Опера”, — перевел разговор Фред. — Мы ведь в стране
друзей. И все же…
— И все же?..
— Старый закон. Больше одного не собираться. Кстати, какие у вас отношения с Эженом Жиро?
— Мистер Саммербэг, вы же сами ответили! Мы собрались больше одного.
— Он что-то дал почувствовать?
— Нет. Однако один я редко бываю. Если бы не Зося…
— Очаровательная женщина, не правда ли?
— Мистер Саммербэг, — усмехнулся Ян, — очаровательная женщина на планете существует в
единственном экземпляре. Это — моя невеста. Все остальные — просто женщины.
— Ну что же, Ян, честное слово, буду рад видеть вас в Лондоне.
— Еще раз спасибо.
— Теперь, пожалуй, вернемся в мастерскую?
— Пожалуй.
Фред приспустил стекло и велел шоферу возвращаться.
У дверей особняка Ян спросил:
— В Париже больше не увидимся?
— Едва ли. — Фред помолчал, словно боролся с соблазном что-то сказать. — Есть другие города. Ну, Ян,
давайте руку. И вот что. Старайтесь понять Коблица. А с работой… не надрывайтесь. Испытания еще впереди.
Надо беречь силы. Передайте привет пани Зосе…
4 Дома Яна ожидали Зося, Коблиц и пан Марек. Эжен Жиро куда-то отлучился.
— Вы не замечали, пан Янек, — с места в карьер начал Коблиц, — какая хитрая штука шахматы? Помимо
содержания самой игры, есть второй момент: важно, кто твой партнер.
— Противник! Это еще важнее.
— Я лично ждал партнера. И с нетерпением.
Они расставили фигуры.
Когда Зося вышла, Ян взялся за пешку и сказал:
— Где же ваш обещанный ход, Артур? Вы обещали привезти Кристину…
— Вы определенно меня с кем-то путаете, пан Янек. Я не бог, хотя люблю чудеса. Терпение, мой друг,
терпение!
— Оно также имеет границы.
— Это ведь не переложить монету из правого кармана в левый.
— Было мое условие. И вы согласились. Уже прошли не дни, а месяцы.
— Давать обещания легче, чем выполнять.
— Вы хотите сказать, что ваше обещание невыполнимо?
— Я этого не говорил.
Они молча сделали еще несколько ходов. Ян оторвался от доски, выпрямился.
— Ну, вот что, Артур. Я не стану продолжать работу до тех пор, пока здесь не появится Кристина.
Коблиц скользнул ледяным взглядом по лицу Яна, словно прицеливаясь, но вдруг засмеялся.
— Ладно, давайте оставим партию недоигранной.
Он смешал фигуры на доске и поднялся. Уже на выходе из комнаты обернулся.
— А вообще, пан Янек, я хотел бы, чтобы это был ваш последний бунт…
Ян отлично понял угрозу, прозвучавшую в словах Коблица. Ничего не ответил. Он слышал, как щелкнул
замок на входной двери, и догадался, что Коблиц ушел.
Грациозная фигура пани Зоей мелькнула в коридоре. Затем Зося появилась в комнате. На этот раз улыбка
едва обозначалась на губах.
— Ян, вы что — поссорились?
— Нет, я просто напомнил ему об обязательствах. Зося, отныне я — безработный! Я объявил забастовку.
Можешь меня не кормить.
На следующее утро Ян не вышел к завтраку. Долго валялся в постели, заложив руки за голову,
В книгу вошли лучшие стихи поэта из сборников разных лет, избранные поэмы и повесть в стихах «Ванька Дон-Кихот». Это серьезные размышления о мире и войне, о верности и долге, взволнованные строки о любви.
Накануне новых президентских выборов в России кандидату номер один угрожают терактом. Насколько все эти угрозы серьезны, решает разобраться капитан ФСБ Максим Лаптев, уже знакомый читателю по роману «Убить президента»...Среди персонажей этого иронического триллера — высшие правительственные чиновники, руководство кремлевской администрации, деятели разнообразных оппозиций, иностранные дипломаты, тележурналисты, газетчики, военные, киллеры, пациенты психушки, сотрудники спецназа и другие официальные лица.Писатель Лев Гурский хорошо известен читателям как автор романа «Перемена мест», по которому снят популярный телесериал «Д.
Роман латышского писателя входит в серию политических детективов «Мун и Дейли».«Гамбургский оракул» — роман о нравах западных политических кругов и о западной прессе. Частные детективы Мун и Дейли расследуют невероятно запутанную гибель главного редактора прогрессивной газеты.
Остросюжетный роман, который можно определить как "почти быль". Некоторые события, кажущиеся неправдоподобными, происходили в действительности с участием либо самого автора, либо его друзей и коллег. И наоборот, эпизоды и ситуации, которые выглядят вполне реальными, являются плодом воображения и игры. Граница между правдой и игрой размыта и проходит где-то внутри повествования. Такая фактура художественной ткани придает дополнительный смысл названию — серая зона лишена контрастности и четкой цветовой гаммы.
Узнав о готовящемся «Аль-Каидой» чудовищном по своим масштабам и последствиям террористическом акте, британские и американские спецслужбы мгновенно начинают действовать, но… Им не известно ничего: ни когда, ни где, ни что это будет за удар. Источников в «Аль-Каиде» нет, а внедрить агента невозможно. Если только…Они похожи друг на друга — Измат Хан, узник тюрьмы в Гуантанамо, бывший командир армии Талибана по прозвищу Афганец, и полковник Майк Мартин, ветеран десантных войск, — смуглый, худощавый, родившийся и выросший в Ираке.
Все началось с телеграммы, полученной Джоном Купером, затворником и интеллектуалом. «Срочно будь в фамильной вотчине. Бросай все. Семейному древу нужен уход. Выше голову, братишка».Но, прибыв на место встречи, герой видит тело мертвого брата, а вскоре убийцы начинают охоту и на него.Лишь разгадав семейную тайну, Джон Купер может избежать гибели.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.