Президент заказан. Действуйте! - [19]

– Первые двое – не мои, а предшественника. Цену дружбы в политике ты сам знаешь. Но среди больших людей отношения при помощи снайпера не выясняют. Сегодня стабильность в мире ценится превыше всего.

– Террористы? – Бондарев прикрыл убитого простыней.

– И они отпадают. Убийца, без сомнения, видел в оптический прицел, что поразил цель наверняка. Они бы не молчали. Уже растрезвонили бы на весь мир об очередной удаче.

– Тоже верно, – Клим наморщил лоб. – Остается одиночка-маньяк.

– То, как было спланировано покушение, говорит о том, что и этот вариант – мимо. Холодный расчет, хорошее фининсирование и педантичное профессиональное исполнение.

– Олигархи?

– После посадки Холезина они все присмирели и стали ручными, – усмехнулся президент.

Бондарев пожал плечами:

– Могу только поздравить тебя с чудесным спасением. Но всю охрану придется сменить.

– Будем надеяться, что осведомитель был один. Я никому не доверяю, кроме тебя, – негромко произнес президент. – Ты же знаешь: если кого-то решили убить, то ничто не поможет. Я не могу вечно сидеть в этом спортзале. Любую охрану можно перекупить или найти профессионала с лучшей подготовкой. Это вопрос времени. Попытку наверняка повторят, а у меня через десять дней здесь назначена встреча с главами СНГ, неформальная, «без галстуков», ее отменить нельзя. Я буду вынужден показаться перед камерами. Если за это время мы не найдем исполнителя и заказчика...

– Мне многое не нравится из того, что ты делаешь, – произнес Клим, глядя президенту в глаза, – но ты мой друг.

– Я не идеальный, однако из тебя президент получился бы в сто раз хуже, чем я, – невесело улыбнулся глава государства.

– Я это знаю, потому и не пошел в политику, хоть ты и предлагал. У тебя и у меня есть сейчас только один козырь. Стрелявший уверен, что убил тебя, следовательно, ему осталось только доказать это заказчику. Про тебя он больше не думает. Ты правильно сделал, что временно «залег на дно». Старая чекистская привычка? Или помощники подсказали?

– Есть навыки, которые не забываются.

– Особенно то, что касается выживания в дружеском окружении, – Клим сузил глаза и тут же добавил: – Шутка!

– Пойдем отсюда, здесь слишком холодно, пришлось демонтировать кондиционеры из гостевого домика.

– Раз уж ты выбрал тактику умалчивания о случившемся, то самое время позаботиться о предотвращении утечки информации. Кое-что твои люди уже сделали, видел, пока ехал.

– Утечка невозможна. – Глава государства прикрыл за собой дверь, оббитую пенопластом. – Минимум посвященных, максимум предосторожности. Резиденция герметична, как консервная банка.

– А тележурналисты?

– Они работают под надежным присмотром, отсутствие связи с внешним миром полное.

– Не уверен. Журналист, а тем более – русский, всегда найдет лазейку. А новость в их руках такая, что тяжело устоять от соблазна поделиться ею со всем миром.

– Эра почтовых голубей и записок в бутылках, брошенных в море, миновала, – ухмыльнулся президент.

– Мне нужна карта прилегающей местности, техническая схема резиденции с нанесенными на нее коммуникациями – всеми: от ливневой канализации до резервных сетей электроснабжения.

Помощник пообещал принести документацию в течение часа. Клим со своим другом сел возле компьютера, установленного прямо под баскетбольным кольцом. Бондарев трижды просмотрел запись, сделанную тележурналистами.

– Кто знал, что бежишь не ты, а двойник? – спросил он, остановив изображение.

– Только четверка телохранителей из сопровождения и помощник. Пустить двойника решили в последний момент. Обычно собаку я выгуливаю сам.

– А теперь посмотри, – Клим выводил изображение на экран по кадрам, остановил нужный.

– Что тебя насторожило?

– Посмотри на убитого телохранителя, – Бондарев вернул изображение на несколько кадров, к тому моменту, когда пуля убийцы еще не впилась в шею. – Он – осведомитель, по твоей версии, значит, понимает, что в ближайшее время президента убьют. Он, в отличие от остальных, готов к этому. И вот звучит выстрел. Объект падает. Какой будет естественная реакция?

– Действовать по инструкции, – не задумываясь, ответил глава государства. – Их ожидает «разбор полетов», и любая оплошность будет потом поставлена им в вину.

– Все четверо и действуют. Прикрывают собой объект. Но есть маленькие профессиональные хитрости, которые не учитывает ни одна инструкция. Можно держать пистолет чуть выше – стрелять неудобно, но зато прикрываешь им свою голову. Так и поступают трое, но не четвертый, хотя именно он по логике событий и должен стать следующей жертвой. К его напарникам у убийцы не может быть никаких своих счетов. У меня такое чувство, что выстрелили в того, кого легче было достать. Он просто не уберегся.

– Зачем было терять время на дополнительный выстрел? Зачем лишний раз засвечивать огневую позицию? Ты выстраиваешь слишком сложную комбинацию. В жизни всегда все проще.

– Надеюсь, – Бондарев взглянул на часы, – но больше всего мне не нравится то, что при этом присутствовали журналисты.

– Думаешь, мне нравится?

* * *

Что бы ни творилось в мире, в стране, какая бы погода ни стояла за окном, что бы ни случилось в семье... настоящий телевизионщик даже не вспомнит о подобных мелочах, если он занят работой.