Прежде чем я засну - [31]
Доктор Нэш выдвинул стул из-под стола. Казалось, что сейчас, когда мы остались наедине, он расслабился.
- Вот ты где, - сказал он, ставя поднос передо мной. - Надеюсь, всё в порядке.
Я увидела, что себе он купил чай. Пакетик всё ещё плавал в густоватой жидкости, когда он добавил в неё сахар из вазочки, стоящей в середине стола.
Я сделала глоток и скривилась. Он был слишком горьким и слишком горячим.
- Всё в порядке, - сказала я. - Спасибо.
- Извини, - сказал он мгновение спустя. Сначала я подумала, что он просит прощение за кофе.
- Я не знал, что нахождение там будет для тебя таким мучительным.
- Эта машина вызывает страх закрытого пространства, - сказала я. - И ещё она шумная.
- Да, конечно.
- Я уронила кнопку экстренного вызова.
Он ничего не ответил, вместо этого помешал чай, выловил чайный пакетик и положил его на поднос, а потом сделал глоток.
- Что случилось? - спросила я.
- Сложно сказать. Ты запаниковала. В этом нет ничего необычного. Как ты и говоришь, там не особенно комфортно.
Я посмотрела на кусок своего нетронутого, сухого пирога.
- Фотографии. Кто на них? Откуда они у вас?
- Из разных мест. Некоторые из твоих медицинских файлов. Бен отдал их ещё несколько лет назад. Для этого эксперимента я попросил тебя принести из дома парочку из тех, что висят у тебя вокруг на зеркале. Некоторые фотографии людей, с которыми ты не знакома. Мы их называем контрольными образцами. Мы перемешали все фотографии. Есть там и несколько изображений людей, которых ты знала в очень юном возрасте, людей, которых ты должна или можешь помнить. Семья. Друзья из школы. Остальная часть - люди из той части жизни, которую ты определённо точно не помнишь. Мы с доктором Пакстоном хотим выяснить, есть ли разница в том, как ты пытаешься получить доступ к воспоминаниям разных периодов. Самая сильная реакция была, конечно же, на твоего мужа, но ты реагировала и на других. Даже несмотря на то, что ты не помнишь людей из прошлого, нервное возбуждение, безусловно, было.
- Кто эта женщина с красными волосами? - спросила я.
Он улыбнулся:
- Возможно, старая подруга?
- Ты знаешь, как её зовут?
- Боюсь, что нет. Эти фотографии были в твоём деле, но они непомеченные.
Я кивнула. Старая подруга. Я это и так знаю. Я хочу узнать её имя.
- Ты говорил, что я реагировала на фотографии...
- На некоторые.
- Это хорошо?
- Нам нужно изучить результаты подробнее прежде, чем мы сможем сделать какие-нибудь выводы. Это абсолютно новые исследования, экспериментальные.
- Понятно.
Я отломила уголок морковного пирога. Он тоже был слишком горьким, а глазурь слишком сладкой. Я предложила ему свой пирог, он отказался, похлопав по животу.
- Приходится следить за ним! - сказал он, хотя я не видела причин для беспокойства.
Его живот был почти плоским, но, похоже, с возрастом он мог превратиться в пузо. Сейчас, однако, он был молод, и возраст едва ли сказался на нём.
Я подумала о своём теле. Я не толстая, у меня даже нет избыточного веса, и всё же оно меня удивляет. Когда я сижу, оно принимает совсем не такую форму, которую я ожидаю. Мои ягодицы обвисают, бёдра трутся друг о друга, когда я скрещиваю их. Я наклонилась вперёд, чтобы взять кружку, и грудь переместилась в бюстгальтере, как бы напоминая, что она существует.
Когда я принимала душ, чувствовала лёгкое колебание под руками, едва заметное. Я существенно больше, чем я думала, я занимаю больше месте, чем мне кажется. Я не маленькая девочка, компактная, с кожей, плотно обтягивающей кости. Я даже не подросток, моё тело уже начало покрываться слоем жира.
Я посмотрела на остатки торта и задумалась о том, что произойдёт в будущем. Возможно, я буду становиться всё больше и больше. Сначала я стану пухленькой, потом толстой с вздутым, как воздушный шарик, животом. Или же я останусь такой же, как сейчас. Но я никогда не привыкну к своему телу. Вместо этого я буду наблюдать, как морщины на моём лице становятся всё глубже и глубже, как на руках нарастает кожа, как у луковицы, и как я превращаюсь в старуху, день за днём, постепенно, в зеркале ванной.
Доктор Нэш наклонил голову вниз и почесал её. Через волосы просматривалась кожа, волосы стали реже на макушке.
«Он ещё не заметил этого, - подумала я, - но однажды заметит». Возможно, он увидит свою фотографию, снятую сзади, или неожиданно поймёт это в примерочной, или у парикмахера, который прокомментирует данный факт, или услышит от своей девушки.
«Возраст всех нас застаёт врасплох, - подумала я, - когда он поднял голову. Разными способами».
- О, - сказал он с оживлением, которое казалось вынужденным. - Я кое-что принёс тебе. Подарок. Не совсем подарок, скорее то, что ты хотела бы иметь.
Он наклонился и взял портфель с пола.
- Возможно, у тебя она уже есть, - сказал он, открывая его, и вытащил свёрток. - Вот ты где.
Я знала, что это, ещё до того, как взяла в руки. Что ещё это могло быть? Свёрток был тяжёлый, в мягком конверте, запечатанном лентой. Моё имя было написано чёрным маркером. Кристина.
- Это роман, который ты написала.
Не знаю, что я чувствовала в этот момент. - "Доказательство", - подумала я. Доказательство того, что я что-то написала, оно мне понадобится завтра.
Каждое утро Кристин Лукас просыпается в незнакомой комнате, в постели с мужчиной, которого не узнает. Каждое утро этот мужчина терпеливо объясняет Кристин, что он ее муж, а она страдает амнезией с тех пор, как в молодости попала в аварию. По совету врача, занимающегося ее случаем, Кристин втайне от мужа начинает вести дневник, записывая туда все, что ей удается узнать и вспомнить в течение дня. Отчаянно пытаясь сложить из обрывков воспоминаний свое прошлое, Кристин задает все больше вопросов — себе и окружающим.
Режиссер документального кино Алекс приезжает в крохотную дере-вушку Блэквуд-Бей на берегу Северного моря. Официальный повод: поиски материала для очередного фильма. Этот островок британского захолустья не входил в список возможных локаций для съемок, но обстоятельства сложились мистически: кто-то анонимно отправил продюсеру открытку с видом Блэквуд-Бей – и все закрутилось… Между тем эти места хорошо знакомы Алекс, когда-то она жила здесь, но вспоминать об этом не любит… точнее, не может вспомнить, несмотря на мучительные попытки.
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.