Преступный маскарад - [21]

— Слушай, ты не собираешься меня надуть, а?

— Тони, прекрати!

— У тебя ничего не выйдет. Тебе не удастся бросить меня, заруби себе на носу!

Разговор, принимающий неприятный оборот, был прерван появлением Джима Хобсона. К своему удивлению, Эдит почувствовала, что совершенно равнодушна к нему. Все чувства умерли вместе с прошлой жизнью. Теперь ее словно затягивало в опасный водоворот жизни Маргарет.

— Надеюсь, я вам не очень помешал, миссис де Лорка, — сказал Джим.

Пропустив его извинения мимо ушей, Эдит представила Джима Тони, который холодно кивнул и отвел глаза.

— Что вам угодно, сержант? — спросила Эдит.

Джим не мог сказать ей правду: ему вдруг отчаянно захотелось вновь увидеть женщину, так живо напоминавшую Эдит.

— Я только хотел сказать вам, — неловко проговорил он, — что видел памятник. Он просто замечательный… Я хотел поблагодарить вас.

Тони разинул рот от изумления.

— Может, кто-нибудь все-таки объяснит мне, о чем идет речь, — потребовал он. — Какой памятник? В чем дело?

— Надгробие, — сказала Эдит. — На могиле моей сестры.

— Вот оно что, — протянул Тони. — А когда она умерла?

— В день похорон мистера де Лорки, — пояснил Джим. — У миссис де Лорка была сестра по имени Эдит. Они были похожи как две капли воды.

— Две Мэгги? — присвистнул Тони. — Как интересно! А от чего она умерла?

— Она покончила с собой, — прошептала Эдит.

Глаза у Тони загорелись.

— Странно, — медленно произнес он. — Значит, у тебя была сестра, которая совершила самоубийство. Ты бы так не поступила, Мэгги. Кто угодно, только не ты.

— Мы были похожи только внешне, — поспешно сказала Эдит. Разговор принимал неприятный оборот.

— Ты, Мэгги, ни за что не покончила бы с собой, — продолжал Тони, не слушая ее. — Ты так любишь жизнь.

— Эди тоже любила жизнь, — перебил его Джим. — Она умела радоваться, как никто.

— Тогда почему же она убила себя? — спросил Тони.

Джим бросил взгляд на Эдит и только потом ответил:

— Не знаю. Наверное, потому что в последнее время ей не очень-то везло.

К облегчению Эдит, Тони промолчал. Джим неловко переминался с ноги на ногу.

— Еще один вопрос, миссис де Лорка.

— Да?

— В тот вечер, когда вы были у Эди, она говорила обо мне?

— А когда это было? — спросил Тони.

— Перед тем, как Эди застрелилась, — ответил Джим. — Она не сказала, что мы собирались пожениться?

— Нет, сержант. О вас мы вообще не говорили.

Джим тяжело вздохнул.

— Понятно. Вообще-то я так и думал. Ну что ж, это все. Я, пожалуй, пойду. Извините за беспокойство. Надеюсь, я вам не помешал.

— Не будьте так уверены, — отрезал Тони. Когда сержант Хобсон скрылся в доме, он повернулся к Эдит: — Может, объяснишь теперь все по порядку?

— Ты же слышал. — Эдит начала терять терпение. — Моя сестра покончила с собой. Сколько можно повторять?

— А этот недоумок все еще любит ее? Или он влюблен в тебя?

— Не говори глупости! — вспылила Эдит.

— Я пытаюсь разобраться. В последнее время ты ведешь себя очень странно, Мэгги. Мне это не нравится. Совсем не нравится. После всего, что мы пережили вместе, я вправе ждать от тебя большего внимания. Ладно, забудем об этом и займемся делом. — Он привлек ее к себе, и на этот раз Эдит предпочла не сопротивляться.

В этот день Эдит удалось уклониться от близости с Тони под предлогом головной боли, но она понимала, что не сумеет долго держать его на расстоянии. Он звонил каждый день, и, если она будет от него прятаться, это только вызовет ненужные подозрения. Кроме того, Тони ей нравился. Он хорошо изучил свою профессию и знал, как привлечь женщину: был прекрасным собеседником, умел расположить к себе и окружить вниманием и заботой, ловко пользуясь своей мужской привлекательностью. У него, несомненно, было много любовниц, но Эдит чувствовала, что с Маргарет его связывали особые отношения.

Эдит начала встречаться с ним, но их свидания были нечасты. Она предупредила его, что, поскольку после смерти Фрэнка прошло всего несколько месяцев, они не могут позволить себе встречаться открыто: это вызовет ненужные толки. Тони нехотя признал ее правоту. Они ездили на вечеринки к друзьям, обедали в дорогих ресторанах, посещали премьеры в лос-анджелесских театрах.

Тони тяготила неопределенность их отношений. Он проявлял все большую настойчивость и нетерпение. Однажды вечером, прощаясь с Эдит в своем «корвете», он поцеловал ее особенно страстно.

— Спокойной ночи, Тони, — твердо сказала Эдит, открывая дверцу.

Он выскочил из машины, догнал Эдит и схватил ее, прежде чем она успела скрыться в доме. Последовал долгий поцелуй.

— Тони! Слуги могут увидеть… — запротестовала Эдит.

— К черту слуг! — вскипел он. — Хватит играть со мной в кошки-мышки, Мэгги. Я сыт по горло твоими отговорками. Сейчас я сорву с тебя эти вдовьи тряпки и проверю, женщина ты или бесчувственное бревно.

Он крепко обнял ее, и она обмякла в его руках. Осторожный голос рассудка умолк. Долго сдерживаемая чувственность — ее ли, Маргарет ли? — победила.

19

Тони сидел на краю постели и задумчиво пускал кольца дыма в потолок.

— Черт меня возьми… — бормотал он. — Черт меня возьми…

— Что такое, дорогой? — лениво потянувшись, спросила Эдит.

— Каким же я был идиотом, — сказал он. — Боже мой, Тони, как ты мог быть таким кретином?