Преступления за кремлевской стеной - [11]

Время пребывания тела в ванне зависит от состояния тканей. Ткани, так сказать, «живут». Мы меняем как продолжительность пребывания тела в ванне, так и концентрацию раствора. В среднем мы кладем тело на 2–3 недели.

Взвешивать тело мы стали недавно, так как только в последнее время получили для этого подходящие весы…»

Из доклада Б. Збарского «О работе по сохранению тела Владимира Ильича за 20 лет»:

«…Хотя ткани тела все время находились в хорошем состоянии, сохраняли тургор (напряжение тканей.) и асептичность, мы, тем не менее, наблюдали некоторые процессы, могущие в дальнейшем повлиять на сходство.

На лице происходило западание глазниц, расхождение век и углубление в местах носогубных складок. Изменения объема имело место также в области нижней губы и подбородка. Пальцы левой руки сморщивались, уменьшились в объеме и заострились. На правой руке в области запястья и первых фаланг пальцев появились значительные углубления. На теле в разных местах появились небольшие уменьшения объемов.

Все эти дефекты медленно накапливались в течение многих лет…»

Дефекты накапливались не только в Мавзолее, а и во всем нашем обществе. Это не для кого не тайна.

ГДЕ ГАРАНТИЯ, ЧТО НАС НЕ РАССТРЕЛЯЮТ?

Мы не будем сейчас говорить ни о расстреле семьи Романовых, ни о красном терроре — все это составляющие октябрьского переворота. Книгу о преступлениях за Кремлевской стеной (о преступлениях режима) начнем с середины тридцатых годов, когда, по утверждению партийных идеологов, в нашей стране социализм был «построен в основном».

Я хочу сказать, что к тому времени «в основном» был построен не социализм, а пирамида власти.

Верхушкой пирамиды власти был Сталин, а основанием — кости. Кости жертв и палачей перемешались в общей куче и стали основанием.

Н. С. Хрущев вспоминал, что Сталину был близок уголовный мир с его законами: «Очень мне в душу запало, как Сталин рассказывал о первой своей высылке. Я сейчас не могу сказать, в каком это году было. Он был выслан куда-то в Вологодскую губернию. Туда много было выслано политических и много уголовных. Он сам несколько раз об этом рассказывал. Говорил: «Какие хорошие ребята были в ссылке в Вологодской губернии из уголовных. Я тогда сошелся с уголовными. Это были очень хорошие ребята. Мы, бывало, заходили в питейное заведение, смотрим у кого есть там рубль или три рубля. Мы приклеивали к окну на стекло деньги, заказывали и пили, пока все не пропьем. Сегодня я плачу, завтра — другие, и так поочередно. Очень хорошие артельные ребята были уголовные. А вот политики, среди них много было сволочей. Что же они строили? Они организовали товарищеский суд и судили меня за то, что я с уголовными пью».

Я уж знаю, какой был там приговор этого товарищеского суда. Никто его об этом не спрашивал, а только переглядывались».

В декабре 1934 года был убит Киров. Ягода разоблачил убийц Кирова — доказал, что преступление задумано и осуществлено по указке контрреволюционной группы, которой руководили Зиновьев и Каменев. По этому делу было арестовано 77 человек, которые Особым совещанием при НКВД СССР подверглись лишению свободы на разные сроки, а позднее — расстрелу. Объяснение причин убийства Кирова, сформулированное Сталиным, оставалось незыблемым до середины пятидесятых годов.

Официальную версию о гибели Кирова первым опроверг Хрущев. На закрытом заседании XX съезда он сказал: «Следует сказать, что обстоятельства, связанные с убийством Кирова, до сих пор таят в себе много непонятного и загадочного и требуют самого тщательного расследования. Есть основания думать, что убийце Кирова — Николаеву — кто-то помогал из людей, обязанных охранять Кирова». Хрущев доказывал причастность Сталина к убийству Кирова.

Александр Орлов в «Тайной истории сталинских преступлений» писал:

«Из всех арестованных членов партии, отобранных Сталиным для открытого процесса, наибольшее значение он придавал Зиновьеву и Каменеву.

Обработка Зиновьева и Каменева была поручена тем сотрудникам НКВД, которых он знал лично; Агранову, Молчанову и Миронову.

Миронов отвечал за многие важнейшие дела, проходившие через Экономическое управление НКВД, и Ягода, выезжая в Кремль для доклада Сталину, нередко брал с собой и Миронова. Среди следственных дел, которые Миронов вел под личным руководством Сталина, было знаменитое «дело Промпартии» и дело английских инженеров из фирмы «Метро-Виккерс» — оба эти дела относились к самому началу 30-х годов и произвели немалую сенсацию.

Сталин быстро оценил выдающиеся способности Миронова и начал поручать ему специальные задания, о выполнении которых Миронов отчитывался лично перед ним. На этом он быстро сделал карьеру. В 1934 году по предложению Сталина его назначили начальником Экономического управления НКВД, а еще через год — заместителем Ягоды. Отныне он возглавлял Главное управление государственной безопасности (ГУГБ). В его ведении была вся оперативная работа НКВД. Одно время среди сотрудников НКВД циркулировал слух, будто Сталин предполагает сместить Ягоду и назначить Миронова на его место, но люди, достаточно хорошо информированные, этому не верили. Они знали, что в качестве руководителя НКВД Сталин нуждается в человеке с макиавеллиевым складом ума, который был бы в первую очередь специалистом по части политических интриг. Именно таким был Ягода в отличие от дельного экономиста и контрразведчика Миронова.