Преподобный Амвросий - [79]

Внучки Ключаревой со своими нянями и воспитательницами продолжали некоторое время жить в Шамордине, где главною распорядительницею по смерти м. Амвросии стала, по благословению старца, одна из ближайших к ней сотрудниц, старушка монахиня Алипия. Но здесь они жили недолго. По благословению батюшки они были помещены в орловский пансион, состоявший в ведении одной духовной дочери старца, где и оставались до 1883 года. В этом году, весною, по окончании учебных занятий, девочки приехали в Оптину пустынь для свидания со старцем Амвросием, которого горячо любили, и здесь вдруг обе заболели дифтеритом в один и тот же день ― 31 мая. Девочек разъединили. Болезнь их быстро развивалась. Их напутствовали исповедию и причастием Св. Христовых Таин. Пока они были в силах, они постоянно писали батюшке записочки, прося его св. молитв и благословения. 4 июня скончалась одна из них ― Вера. Ходившие за больными послушницы не сказали об этом оставшейся в живых Любови, чтобы не растревожить ее. Но бывшая в дремоте больная, вдруг очнувшись, спросила сидевшую подле нее сестру: «Вера умерла?» Та начала было говорить, что жива, но она быстро возразила: «Как жива? Мне сейчас няня сказала, что умерла». А няни тут вовсе и не было. 8 июня скончалась и Любовь. Обе сестры, нежно любившие друг друга, погребены рядом на Оптинском кладбище около могилы их бабушки, м. Амвросии, и недалеко от того места, где был погребен впоследствии старец Амвросий. Замечательна жизнь и судьба этих девочек. Родившись в один день, получив имена Вера и Любовь, они всю свою краткую жизнь жили верою и любовию. Тихие и кроткие, они горячо были привязаны друг к другу и никогда не разлучались; никогда не шалили; одевались просто; любили выслушивать долгие монастырские богослужения, любили тихую, уединенную жизнь иноческую. Смерти они не боялись. Не раз они говорили окружающим: «Мы не хотим жить дольше 12-ти лет; что хорошего в этой жизни». И действительно, смерть постигла их в 12-летнем возрасте, и как вместе они вошли в жизнь, так вместе и ушли из нее, в светлом ореоле детской чистоты, нежной взаимной любви и глубокой веры[64].

По смерти девочек Ключаревых, согласно духовному завещанию м. Амвросии, в бывшем Калыгинском имении должна была возникнуть женская община. Тотчас по кончине детей-наследниц, еще до открытия общины, в имении закипела работа, и старцем снова было возбуждено ходатайство о разрешении построить в Ключаревском имении церковь, а также и об открытии женской общины. Ходатайство было удовлетворено. Для устройства церкви потребовалось сделать немного. К большому залу, обращенному на восток, пристроен был алтарь; а иконостас поновлен был старый из Оптинской церкви во имя праведной Анны и преп. Марии Египетской, где о. Амвросием устроен был новый иконостас.

Когда в половине семидесятых годов о. Амвросий в первый раз вошел в новоотстроенный Ключаревский дом, он увидел в зале большую Казанскую икону Божией Матери; остановившись перед нею, он долго на нее смотрел и наконец сказал: «Ваша Казанская икона Божией Матери несомненно чудотворная: молитесь ей и храните ее». Во имя этой-то святой иконы и была освящена первая домовая церковь в Ключаревском доме; потому и открытая здесь женская община стала называться Казанскою.

Незадолго перед тем, именно в 1882 году, приехала к старцу тульская помещица, вдова средних лет Софья Михайловна Янькова, урожденная Болотова, вступившая вскоре затем, по благословению старца, во второй брак с жившим вблизи Оптиной пустыни пожилым помещиком Николаем Ивановичем Астафьевым, тоже вдовцом. Астафьев скоро после брака заболел, а потом через год с двумя месяцами и скончался. Софья Михайловна, видя в этом указание Божие, с этих пор всецело посвятила себя на служение Богу, сделавшись во всем преданною послушницею старца Амвросия. Ее-то, как женщину умную, способную, имевшую прекрасный дар слова, о. Амвросий всюду посылал с поручениями по делам открывающейся общины, она-то назначена была потом и первою ее настоятельницею. Освящение храма и открытие общины совершены были 1 октября 1884 года Калужским преосвященным Владимиром.

Старец на весь этот день затворился в своей келлии и молился.

Мать София была незаменимой помощницей старца по устроению юной обители, его, что называется, правой рукой. К сожалению, ее управление продолжалось недолго. Разумная, хорошо понимавшая и жизнь духовную, и дела хозяйственные, всею душою преданная старцу, она, под его непосредственным руководством, вступив на путь иноческой жизни и приняв самое тяжелое в обители послушание начальницы, стала подвизаться с великою ревностью. С малолетства жившая всегда в неге и вовсе не знакомая с телесными трудами, она теперь неустанно трудилась и совсем не жалела себя. В мокрую, холодную осеннюю погоду, случалось по целому дню, с утра до вечера, ходила она сама по всей обители, следя за всеми монастырскими работами, и уже к ночи возвращалась в свою келлию, вся промокшая и прозябшая. Эти труды и заботы, в соединении со строгою подвижническою жизнью, вскоре сломили ее крепкое здоровье. Она постепенно стала чахнуть и мало-помалу таяла, как свеча; наконец, 24 января 1888 года уснула вечным сном праведницы, получив от Господа воздаяние, соответствующее ее великой святой ревности и трудам. Впоследствии старец Амвросий, при воспоминании о ней, говаривал нередко с особенным чувством умиления: «Ах, мать! Обрела милость у Бога».