Прекрасное разнообразие - [92]

Шрифт
Интервал

43

Вечером, когда я ехал домой, пошел небольшой дождь. Мир выглядел иначе, чем раньше: он словно раскрылся навстречу мне, и теперь все казалось возможным. Дома не было ни мамы, ни Уита, и я, плеснув себе джина, уселся в гостиной и стал следить за игрой отражений на отцовской урне. Я выпил два стакана и, чувствуя, что пьян, улегся на кожаный диван. Руки, ноги, сердце — все снова было на месте. Вдруг наверху послышались голоса. Я встал и начал осторожно подниматься по лестнице. Дойдя до середины, замер. В конце коридора, в дверях спальни, стояли мама и Уит. Я прислонился к стене и пригнулся так, чтобы верхняя ступенька лестницы оказалась на уровне моих глаз, позволяя мне их видеть. Уит рассказывал что-то про тупых студентов, а мама слушала его, рассеянно выдергивая паклю из дыры в обоях. Они прощались перед сном. Мама держала в руке одну из своих любимых блузок.

— Забыла положить это в корзину для белья, — сказала она.

— Давай я отнесу, — предложил Уит.

— Правда?

— Да легко!

— Ты так добр ко мне, — сказала она.

Голос ее звучал необычно. Она вдруг сделала шаг вперед и обняла Уита, прижавшись щекой к его щеке. Я никогда не видел, чтобы она так долго кого-нибудь обнимала раньше. Уит, казалось, тоже обнимал ее, но на самом деле он держал руки в нескольких сантиметрах от ее спины, словно боясь прикоснуться. Потом она ушла в спальню. Уит немного подождал у ее двери. Затем приблизил блузку к лицу и коснулся ее губами — так торжественно, как священник мог бы благословить ризы.

Я спустился в гостиную и остановился перед урной. Прах человека, который был не согласен с тем, что умерших надо хранить в контейнерах, и полагал, что наше сознание — это сочетание света, энергии и информации, не должен был храниться в этом сосуде. Это все равно что поместить приверженца мистического учения в банку из-под варенья. Я снял урну с каминной полки, перенес ее в кабинет и поставил рядом с проигрывателем и джазовыми альбомами. Затем я принялся листать книги и просматривать бумаги. Заглавия не менее десятка книг содержали слова «нулевая гравитация». Я читал отцовские пометки на полях, что-то вроде «логически невозможно» или «абсолютно точно нулевая гравитация зависит от двух исходных переменных: спина и заряда». Некоторые пометки выглядели как записи на память, сделанные ненормальным: «юбилей июнь XII купить подарок и цветы», «день рождения натана», «подумать о научной связи», «каждое утро проверять университетский почтовый ящик и отвечать на письма». Все это было записано размашистым, неровным почерком, без заглавных букв и пунктуации. Была ли у него какая-то жизненная система, которой он всегда следовал? Как объяснить то, что деловым ежедневником ему служили тысячи страниц книг по физике с загнутыми уголками?

Я снял с полки книгу под названием «Нулевая гравитация и возможность полетов без топлива». Пролистал страницы, останавливаясь на диаграммах и рисунках со взлетающими в стратосферу металлическими восьмиугольными аппаратами. В середине оказалось сложенное вдвое, написанное от руки письмо. Я медленно открыл его — листок с логотипом какого-то отеля — кругом, разделенным на четыре части.


сэмюэль нельсон

больной раком

планета земля

тому кого это касается:


это письмо имеет смысл в том случае если ты существуешь. я не могу отнестись к этому предположению всерьез. но теперь поздно. моя жена и сын спят. они думают что я занимаюсь тригонометрией. возможно ли методом триангуляции соотнести землю ближайшую к нам звезду и твою левую руку? это шутка. я точно знаю что у тебя есть чувство юмора. это ведь здорово, правда?


с недавних пор я почувствовал что в науке есть аномалии которые можно объяснить только присутствием метасознания. ты и есть то что мы под этим понимаем.

вот список физических аномалий которые нельзя объяснить (порядок произвольный):

i. гравитация. мы по-прежнему не знаем что она собой представляет отчего происходит и как ее полностью измерить

ii. переход от большого взрыва к первым формам жизни. как водород превратился в амебу?

iii. как возможна антиматерия? как может существовать противоположность существующему?

iv. являются ли черные дыры порталами?

v. почему я никогда не мог быть хорошим мужем и отцом?


если ты существуешь то нам надо обсудить некоторые вещи. если предположить на мгновение что ты тот кем тебя считают то эмпирическая очевидность подсказывает что ты действуешь на некоем божественном плане. ну хорошо тогда значит это ты меня таким создал? почему я всю жизнь хотел все объяснить чтобы мне ничего не говорили и из-за стола встать чтобы остаться наедине со своими мыслями? это ты меня заставлял. я иногда вижу себя со стороны но не могу остановиться. я чувствую… что имею право.

погляди на меня. я клянусь что никогда

кому какое дело?

световые волны, центробежные силы, это я все понимаю. движение сведенное к потенциалу. понимаю. но почему ты меня сделал человеком который обречен умереть прежде чем узнает для чего это все этого я никогда не пойму сукин ты сын.

прости пожалуйста. я озлобился. работал всю жизнь, охотился за штуковиной которая может быть не более чем пылинка упавшая с твоего плаща. позаботься о моей семье пожалуйста. и не разрешай им меня хоронить. пусть развеют мой прах возле ускорителя — это единственное место где я почти понимал зачем люди ходят в церковь и призывают тебя.


Еще от автора Доминик Смит
Последняя картина Сары де Вос

Впервые на русском – новейшая книга от автора международного бестселлера «Прекрасное разнообразие». «Последняя картина Сары де Вос» – это «удивительный роман о судьбе, выборе и последствиях этого выбора, уверенно играющий на территории „Девушки с жемчужной сережкой“ Трейси Шевалье и „Щегла“ Донны Тартт» (Library Journal). Действие начинается в Нью-Йорке конца 1950-х годов, на благотворительной манхэттенской вечеринке. Когда гости расходятся, преуспевающий юрист Марти де Гроот обнаруживает, что картина «На опушке леса», хранившаяся в его семье более трех веков, заменена подделкой.


Рекомендуем почитать
Плановый апокалипсис

В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".


Похвала сладострастию

Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


419
419

Смерть отца в случайной автомобильной аварии буквально потрясла Лору Кёртис. Но тщательное расследование показало, что авария не случайность, а хорошо спланированное убийство. В компьютере Генри Кёртиса обнаружена странная переписка, и след корреспондента покойного ведет на другую сторону океана, на западный берег Африки. Лора поклялась, что найдет виновных, где бы они ни находились и что бы ей это ни стоило…


Особый склад ума

Джон Катценбах — американский писатель, сценарист, номинант премии «Эдгар», которой отмечаются лучшие авторы детективного жанра; в прошлом — судебный репортер в Майами. Сейчас на его счету 12 романов, несколько успешно экранизированы.Время действия романа «Особый склад ума» — недалекое будущее. В США разгул насилия, но за большие деньги можно купить себе право жить в искусственно созданной зоне безопасности, где преступности, по утверждению властей, нет и быть не может. Поэтому, когда там начинает орудовать маньяк, жестоко убивающий девочек-подростков, к тайной охоте на него привлекаются лучшие силы, в том числе специалист по психологии серийных убийц профессор Джеффри Клейтон.


Игра без правил. Как я была секретным агентом и как меня предал Белый дом

14 июля 2003 года секретный агент ЦРУ Валери Плейм Уилсон неожиданно для себя прославилась: в газете «Вашингтон пост» черным по белому было напечатано ее полное имя и раскрыто место службы. Разразился громкий скандал, которому вскоре присвоили имя «Плеймгейт», по аналогии с печально знаменитыми Уотергейтом и Ирангейтом. По «странному» стечению обстоятельств, утечка информации произошла всего неделю спустя после резонансной статьи мужа Валери, отставного дипломата Джозефа Уилсона, в которой он подверг критике администрацию Джорджа Буша-младшего, не гнушавшуюся сомнительными средствами для обоснования военной интервенции в Ирак.


Белоснежка и Охотник

Совершенно новый взгляд на сказку, написанную братьями Гримм. Над Белоснежкой злые чары не властны. Желая уничтожить ненавистную соперницу, Королева отправляет Охотника, чтобы тот принес ей сердце самой прекрасной девушки на свете. Однако все идет совсем не так, как в книжке. Вместо того чтобы выполнить приказ, Охотник помогает Белоснежке бежать и влюбляется в нее. Грядет великая битва. Кто победит — Белоснежка или Королева? — тот и будет править.