Прекрасная попрошайка - [18]

– Ну, а остальную часть коллекции, ту, что вы мне вначале показывали, это вы всем показываете?

– Да, – махнул рукой Александр Евгеньевич, – это всем. Здесь нет никакого криминала, здесь нет никаких дорогих вещей. Все это получено мною или в дар, или куплено.

– Что, даже те, каменные, которые, как вы говорили, сто тысяч стоят?

– А кто знает, что они стоят сто тысяч? Никто. Если бы я вам о них не сказал, вы бы на них и смотреть не стали. Подумали бы, что какое-то чудачество за двадцать рублей.

– Не боитесь держать у себя дома все это?

Салов воскликнул:

– Ой, барышня, ну кому сейчас нужны шахматы?! О чем люди думают?! Или о том, как бы себе денежку заработать, или же о том, как украсть денежку у тех, кто ее заработал. Вот и все! Больше никаких мыслей у народа нет. Это я хорошо живу. Позволяю себе раз в неделю съездить на аукцион, выбрать понравившуюся работу.

– Да, на одну пенсию тяжеловато. – Дарья намекала, что тратит старик намного больше, чем средний россиянин его возраста.

– Знаете, у меня за плечами блистательная карьера адвоката, и старые клиенты меня не забывают. Изредка я даю консультации.

– Значит, вы, если бы захотели, могли бы Константина прижать хорошенько?

Салов махнул рукой.

– Он еще очень молод и горяч. Для того чтобы мне трепать ему нервы, должна быть более веская причина. А то, что он на меня набросился, это проявление эмоций и обиды. Может быть, не будь рядом с ним таких красивых женщин, я бы и затеял какую-нибудь кампанию. А так – ничего не будет. Я думаю, он уже успокоился и пришел в себя.

– Вы позволите в случае необходимости обратиться к вам за консультацией?

– А, это пожалуйста, – Александр Евгеньевич развел руками, – если будет такая необходимость, я в вашем распоряжении. Кстати, не желаете ли заполучить в свою собственность эти две золотые шахматные фигурки, которые я вам показывал? – При этом его глаза покрылись поволокой и он сделал шаг в сторону Дарьи.

– Вы о чем? – опешила вначале она.

– О том, о чем думают все мужчины при виде красивой женщины.

– Но вы же…

– Что я? – Удивление появилось на его лице. – Я не могу предложить даме… – Он задумался, подбирая слово.

У Дарьи заблестели глаза.

– Но со столь зрелым человеком я никогда… А впрочем… дайте-ка еще раз взглянуть на то, что вы мне предлагаете.

Он снова достал золото и уже без какого-либо трепета отдал ей.

– Вот так, значит. – Она посмотрела на Салова. В ее взгляде не было сопротивления. Она отложила коробочку в сторону и сама расстегнула верхнюю пуговицу на блузке. – Ну, раз купец платит, пусть забирает.

Сказать, что старик был счастлив, значит ничего не сказать.

Когда все закончилось, Дарья сказала ему, что ей понравилось.

– Ты даже не представляешь, девочка, что я испытал сейчас. Забирай свой заработок, и большое тебе спасибо.

– Не стоит благодарности. – Дарья шустро засунула золотишко в сумочку. Она хотела было уже проститься с гостеприимным и отнюдь не беспомощным мужчиной, но неожиданно для него попросила назвать парочку фамилий его друзей, живущих за рубежом и коллекционирующих шахматы.

– А вот этого, извините, сделать не могу, это, как говорят сейчас, коммерческая тайна. Я дорожу этими адресами, и мне не хочется, чтобы кто-то, пользуясь моим именем, доставлял беспокойство этим уважаемым мною господам. Впрочем, приглашаю вас к себе через недельку. К тому времени я вновь соберусь с силами, и кто знает, что я еще смогу предложить тебе, девочка.

«Старый козел, старый удовлетворенный козел».

– Конечно же, это ваше право, – согласилась Данилова. – Спасибо за экскурсию, мне было очень интересно.

В процессе тесного общения с Саловым, в тот самый момент, когда он был сзади, у Дарьи в голове зародилась трезвая мыслишка. Каждый коллекционер просто должен время от времени демонстрировать то, чем он владеет. Человеческой натуре противоестественно затрачивать какие-то усилия и никому не показывать плоды этих усилий. Что же говорить о тех, кто просто обладает какими-то вещицами? Владелец некой редкости осознает, что ему посчастливилось приобрести в собственность то или иное произведение искусства, и у него должны поджилки трястись от желания продемонстрировать свое богатство кому-нибудь. Хоть близким, хоть родным, хоть просто знакомым.

Данилова позвонила в «Лодочку» и узнала, что аукцион только что закончился. Она попыталась связаться с Виктором, но мягкий женский голос ответил ей, что он занят.

«Наверное, деньги считает».

– Передайте ему, что звонила Даша и просила его, чтобы он задержался на работе. Я подъеду через десять минут.

Женщина, разговаривающая с ней, заверила, что обязательно так и сделает, и поинтересовалась, не желает ли Дарья еще чего-нибудь?

Дарья нахмурилась. Хамят ли ей? Да нет, на это не похоже.

– Нет, я больше ничего не хочу, – резко ответила она, и на этом разговор был закончен.

Приехав в кафе, она, к своему удовлетворению, застала-таки Виктора Борисовича. Настроение у толстопуза было хорошим.

– Я смотрю, вы неплохо нажились сегодня, – улыбнулась Данилова.

Он не стал скрывать от нее, что аукцион прошел удачно, и заметил, как ему фартит сегодня – и деньги, и красивая женщина рядом.