Прекрасна и очень несчастна, или Кто кинул маленькую принцессу - [6]

Дознаватель недовольно нахмурил брови:

– Давайте вы не будете учить меня делать мою работу, – пробурчал он. – Непременно проверим: и одежду, и обувь. Вам, кстати, есть кого попросить, чтобы привезли вам спортивный костюм и кроссовки?

– А почему, собственно, именно их? – удивилась я.

– Потому что там, куда вы сейчас отправитесь, эта одежда наиболее уместна. И советую выбирать обувь на липучках, так как шнурки все равно заберут, а без них передвигаться не очень удобно. Ну это я вам чисто по-дружески рекомендую.

Смысл сказанного до меня дошел не сразу, а когда все же постучался в сознание, ужас сковал грудь ледяным холодом. Уж не знаю, на что я в сложившихся условиях рассчитывала, но про тюрьму почему-то даже не подумала. Мне все казалось, что этот морок вот-вот рассеется, истина откроется, ну или, на худой конец, следователь поймет, что я не имею никакого отношения к убийству. Просто потому, что этого не может быть никогда. Но чуда не случилось, и вот уже видавший виды автозак везет меня в совершенно новую жизнь – в те реалии, о которых я имею весьма смутное представление.

Глава третья Узница замка слез

Раневская со всеми своими домашними и огромным багажом приезжает на вокзал.

– Жалко, что мы не захватили пианино, – говорит Фаина Георгиевна.

– Неостроумно, – замечает кто-то из сопровождавших.

– Действительно, неостроумно, – вздыхает Раневская. – Дело в том, что на пианино я оставила все билеты.

– Ленка, ты где? Я тебе звоню, звоню, а ты не отвечаешь, – голос любимой подруги выдавал ее тревогу, в ответ на что мое сердце предательски сжалось.

– Ларис, тут такое… Такое, – я наконец-то разревелась, только сейчас до конца осознав случившееся. Как скоро свижусь я теперь с родным человеком? Что ждет меня впереди?

– Маленькая, – грубо ворвался в мои мысли охранник. – Не тяни резину, тут тебе не переговорный пункт.

Я шмыгнула носом и затараторила, стремясь передать Ларисе как можно больше информации за отведенное мне на звонок короткое время.

– В общем, Ларис, объяснять особо некогда. Я в тюрьме. Вернее, пока в СИЗО, но хрен редьки не слаще, сама понимаешь. И мне срочно нужна одежда. Привези мне пару спортивных костюмов, кроссовки и белье – несколько смен. Много не бери – отберут все равно, и выбери что попроще – я не собираюсь дразнить местную публику. Ты меня поняла?

– Как в тюрьме? Ленка, что случилось? Ты о чем вообще? Какие костюмы? Какое белье? – Лариса сорвалась на крик. Только ее истерики мне не хватало. Тут бы со своими эмоциями совладать.

– Слушай, давай все это потом обсудим, ладно? Мне разрешили только один звонок и то недолгий. Ты все поняла? Записывай адрес.

Дальнейшее происходило словно во сне. Меня раздели, забрали платье, выдав тюремную одежду, не полосатую пижаму, а темно-синий холщовый комплект, состоящий из прямой юбки и рубахи, провели санобработку, так здесь называется обычное посещение душа, и препроводили в лазарет. Старенький доктор неспешно и равнодушно опросил меня о наличии инфекционных и хронических заболеваний, заполнил какую-то форму и дал мне в ней расписаться. Он даже не удосужился провести личный осмотр.

Да уж! Первые часы тюремного заключения вышли довольно насыщенными. Умаялась я так, будто на рудниках весь день проработала. То ли еще будет? В камеру предварительного заключения я вошла, неся на вытянутых руках выданное мне постельное белье, чашку, ложку и тарелку.

Мне объяснили, что по закону мне полагалась «отдельная комната» на первые сутки, но ввиду ограниченности и ценности подобной «жилплощади» это правило соблюдается в СИЗО довольно редко. До моего сведения довели наличие права на обжалование данного нарушения, но предупредили, что ни к чему хорошему это не приведет. Честно говоря, жаловаться мне, конечно, очень хотелось, но вовсе не на отсутствие одноместной камеры – вряд ли здесь можно рассчитывать на номер «люкс», так что, какая, по сути, разница? По крайней мере, именно так я тогда думала. И очень сильно ошибалась. В том, что разница есть, убедилась я буквально сразу же.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась я, входя в свое новое «жилище». Четыре пары любопытных глаз с интересом уставились на меня, но ни одна из их «хозяек» не удостоила меня ответом. Видимо, вежливость в этом заведении не в чести.

– Чего в дверях застыла? – грубо толкнула меня вперед сопровождающая надзирательница. – Думаешь, я тут с тобой до ночи, что ли, возиться буду? Вот твоя койка, – она ткнула пальцем в кровать возле окна. – Постельное белье сама заправишь, поняла? Располагайся. Судя по твоей статье, тебе тут долго париться. – Лязг железной двери возвестил о ее уходе, и я осталась один на один со своим горем, невеселыми мыслями и не слишком гостеприимными, судя по всему, сокамерницами.

– Ты посмотри, какую птицу дивную к нам занесло, – ко мне подскочила невысокого роста девица с не очень красивой, усыпанной прыщами мордочкой. Изобразив ребенка на новогоднем утреннике, она принялась водить вокруг меня хоровод. Со стороны, подозреваю, выглядело это довольно комично, ведь в обычном положении девушке открывался вид только на зону моего пупка и попы. А вот чтобы заглянуть мне в глаза, ей пришлось задрать голову, рискуя свернуть шею.