Преисподняя - [55]

Обычно Марчант брал ведомость и уходил в контору. Но сегодня он лишь пожал плечами и кивнул в сторону домика на колесах.

– Мне сейчас некогда. Отнеси сам. Положи на стол к остальным планам. Я потом посмотрю.

Призрак ничем не выдал охватившее его волнение. Кивнув, он послушно отправился в контору. Там не было ни Каваны, ни обоих Харди, ни Смита. Призрак открыл дверь и вошел. Он не помнил случая, чтобы внутри домика на колесах было пусто. Ведь это же сердце всей тамплиерской операции.

Юноша заставил себя умерить пыл. Ему устроили проверку, оттого в конторе и пусто. Марчант наверняка засек время. Помня об этом, Призрак зажег лампу и прошел к столу.

Марчант не просто так сказал, куда положить ведомость. Естественно, стол был завален листами с планами.

Поставив лампу на краешек стола, Призрак склонился над свернутыми в трубку документами. Ловушкой вполне мог быть порядок, в каком они лежали. Или… вот оно! Из одного из свитков торчал тоненький черный волос. У Призрака заколотилось сердце. Он осторожно вытащил волосок, зажав между ногтей, затем, моля богов, чтобы это оказалось единственной ловушкой, подстроенной тамплиерами, развернул свиток.

Это были планы строительства подземной железной дороги и планы очередности земляных работ, но только… неофициальные. Официальные Призрак уже видел, когда вместе с остальными землекопами вытягивал шею, слушая рассказ Чарльза Пирсона и Джона Фаулера об их детище. Чертежи, лежавшие сейчас перед ним, были очень похожи на те, но имели одно существенное отличие: в правом верхнем углу вместо эмблемы «Столичных железных дорог» красовался герб ордена тамплиеров.

Задерживаться в конторе было рискованно; это могло вызвать подозрения Марчанта. Призрак быстро нашел на плане участок, где сейчас велись земляные работы. Там он увидел слегка заштрихованный кружок, а внутри кружка – маленький тамплиерский крест.

Призрак быстро свернул бумаги, вложив волосок туда, откуда он был вытащен, загасил лампу и покинул контору. Увиденное еще стояло у парня перед глазами, а мысли вернулись к другому событию, произошедшему несколько дней назад… Тогда из пустых ящиков соорудили подобие помоста, куда забрались Кавана, Марчант и подручные, вставшие по обе стороны от хозяина. Поднеся к губам рупор, Кавана сообщил, что, к великому сожалению, на стройке завелись воры, в результате чего несколько землекопов лишились своих орудий.

В толпе послышались возгласы. Рабочие пеклись об орудиях труда не меньше, чем о собственных семьях. Зачастую даже больше. Призрак едва ли не с первых дней работы стал прятать свою лопату прямо в туннеле, однако для очень и очень многих их кирки и лопаты были не просто средством заработка, а еще и символом. Шагая по улицам, рабочие важно несли на плечах орудия своего труда. Они шли с гордо поднятыми головами, показывая прохожим: это не толпа замарашек, а люди, выполняющие тяжелую и очень нужную городу работу. И вот какие-то негодяи позарились на чужие орудия. Это воспринималось как воровство еды прямо изо рта. Кавана умел играть на человеческих эмоциях. Когда он предложил, чтобы отныне рабочих после смены обыскивали, его слова вызвали больше одобрительных реплик, чем ожидалось. Пусть пересменка теперь длится в три раза дольше, зато рабочие могут быть уверены: «Столичные железные дороги» искренне о них заботятся.

Призрак с самого начала считал все это спектаклем, но не мог понять, с какой целью Кавана разыграл представление. Теперь он точно знал, что́ стояло за принятым решением. Земляные работы наконец достигли места, обозначенного заштрихованным кружком. Строительство неумолимо приближалось к концу. Всем рабочим было строжайше приказано сообщать о любых необычных находках. Им обещалось вознаграждение, сопоставимое со стоимостью найденного. Но кто-то мог скрыть находку, оставив себе или рассчитывая продать подороже в другом месте. Значит, тамплиеры наравне с ассасинами не знали, как выглядит артефакт, который они рассчитывали найти, и, естественно, не хотели рисковать.

Было еще одно обстоятельство. Пусть и незначительное, оно тоже осложняло Призраку жизнь. Констебль Абберлайн постоянно наведывался на стройку и, если верить Марчанту, выдвигал обвинения против «вашего индийского парня».

– Ты не беспокойся. Мы тебя прикроем, – пообещал Призраку Марчант.

Разумеется, за «прикрытие» с него потребуют определенную плату.

Что ж, он постарается им отплатить. Да, он им непременно отплатит.

И вот Абберлайн снова явился на стройку, но не один, а с подкреплением. Двое были Призраку знакомы: напарник Абберлайна по имени Обри и их начальник-сержант. Еще двоих он видел впервые: щеголевато одетого человека, без конца поправлявшего воротник, и…

Призрак мысленно поправил себя: впервые он видел только щеголя. Другой человек показался ему странно знакомым. Юноша силился вспомнить, где и когда они встречались…

К Призраку направился Марчант и, подойдя чуть ближе, с обычной масленой улыбкой окликнул юношу:

– Эй, ты, поди-ка сюда.

Однако Призрак продолжал смотреть на странно знакомого человека. Тот стоял чуть в стороне от других. Наконец их глаза встретились.