Преемник. История Бориса Немцова и страны, в которой он не стал президентом - [98]

.

К тому же это была очень бодрая жизнь. “Мы жили в режиме «срочно». Я думаю, что у Бори было абсолютно то же самое, – говорит Сергей Ястржембский, тогдашний пресс-секретарь Ельцина. – Дома практически не бывали: выезжали очень рано утром, чтобы быть в кабинете, когда президент приезжал в Кремль. А он очень рано любил просыпаться. А в конце дня мы, полуубитые, доходили до кровати, просто чтобы перезарядить батарейки. Жизнь была буквально как кипятильник” ⁴⁵.

Первая битва за Газпром

Тем временем в стране продолжалась полноценная бюджетная катастрофа, государство не платило пенсии и зарплаты. Яков Уринсон, тогда министр экономики, рассказывает, как в начале 1997 года – еще до появления в правительстве Чубайса и Немцова – генеральный директор Центра атомного судостроения в военном Северодвинске Пашаев докладывал ему про голодные обмороки в школах ⁴⁶.

Как наполнить бюджет и рассчитаться с долгами по зарплатам? Из семи главных дел, записанных в программе младореформаторов, эта задача, естественно, стояла под первым номером. Решить ее можно было в целом двумя путями: заставить крупные компании заплатить налоги либо провести новую приватизацию. Но и в том и в другом случае младореформаторам приходилось иметь дело с руководителями государственных предприятий, теми самыми красными директорами, которые по-прежнему успешно сопротивлялись попыткам государства принудить их к финансовой дисциплине.

Например, к лету 1997 года крупнейшим – и хроническим – должником бюджета был принадлежащий государству “Нижневартовскнефтегаз”, главное добывающее предприятие на Самотлоре, крупнейшем нефтяном месторождении в России, которое называли советским Кувейтом. Чубайс еще осенью 1995 года докладывал на правительстве, что под руководством Виктора Палия, легендарного нефтяного генерала, который руководил нефтедобычей на Самотлоре с советских времен, компания уклоняется от уплаты налогов, зато потратила больше 4 млн долларов на командировки и турпоездки, а еще 27 млн долларов с лишним на строительство санатория в Крыму. Теперь, в июне 1997-го, Чубайс и Немцов планировали приватизировать Тюменскую нефтяную компанию, в состав которой входил и “Нижневартовскнефтегаз”. Для этого им надо было снять Палия с поста гендиректора. Правительство издало соответствующую директиву, но – один из любимых тогда приемов в борьбе руководителей предприятий с государством – аэропорт в Нижневартовске, сославшись на непогоду, отказался сажать самолет с эмиссаром правительства на борту. Две недели спустя Чубайс и Немцов предприняли вторую попытку. На этот раз их делегат благополучно добрался до места. Чубайс потом описывал эту сцену так:

“Госпредставитель садится в самолет, прилетает, идет на собрание… Голосует за Палия! Немцов – в ярости:

– Ты что же, гад, делаешь?!

– Борис Ефимович, извините, я жить хочу. У меня жена, дочка, девочка. На кой черт мне все это нужно?!

– Так я тебя выгоню.

– Я знаю. Зато в живых останусь” ⁴⁷.

В эпоху взаимных неплатежей у неплательщиков налогов главный аргумент был один: им тоже все кругом должны. Именно этот аргумент и приводил Рем Вяхирев, глава Газпрома, корпорации, которая объединяла всю советскую газовую промышленность. И он был прав: потребители газа по всей стране задолжали Газпрому астрономическую сумму. Похожая ситуация сложилась в электроэнергетике и железнодорожных перевозках. В том числе и эту проблему должна была решить реформа естественных монополий. Раздробление Газпрома, энергетической системы страны и железных дорог приведет к рыночной конкуренции в этих секторах экономики, и в конечном итоге в выигрыше будут все: потребители получат более низкие тарифы, компании будут зарабатывать, а государство – получать налоги. Благодаря своему влиянию на Ельцина Немцов добился принятия указа о реструктуризации естественных монополий, как он потом говорил, “один из самых серьезных реформаторских документов 90-х” ⁴⁸. “Я хорошо помню, как Немцов с этим указом носился и все грозил: «Разделю железную дорогу, разделю провода и станции…» – вспоминает Чубайс. – А я ему говорил: «Борис, когда будешь МПС дробить, ты не перепутай, там надо не левый рельс от правого отделить, а железнодорожное полотно от подвижного состава». Шутки шутками, а указ этот, на мой взгляд, одно из лучших творений Немцова” ⁴⁹.

Впрочем, газовая часть указа выглядела гораздо скромнее, чем электрическая и железнодорожная. “Почему-то при чтении этой (газовой. – М. Ф.) части кажется, что разработчики сами не очень верили в реальность своей затеи”, – писал потом экономический журналист Михаил Бергер ⁵⁰. Уже в течение нескольких лет Газпром успешно отбивался от реформаторов – при поддержке премьер-министра, бывшего главы концерна. Именно поэтому, признавал Немцов, раздел про Газпром в указе получился слабый. Совещания по реформе электроэнергетики уже вовсю шли с апреля, а Вяхирев тем временем продолжал доказывать – под аплодисменты депутатов, – что Газпром национальное достояние и дробить его нельзя. Чтобы решить проблему неплатежей, он предлагал включить печатный станок и печатать деньги.