Предсказамус настрадал - [14]

— Ну, кому еще халявы отсыпать? Четыре.

— Вашу мать! Что еще не понятно? Какая милиция? Мы тут вам и милиция и полиция. Мы законов не нарушаем. Наоборот, порядок поддерживаем. Марш к кассе, нищеброд! Три.

— Бабуся, а у вас деньги есть? Нет? А что вы тут торчите? Подарок сынку? Ну, так мы тоже насчет подарка, только не сынку… Проходите, проходите. Все равно у каждой кассы — наши. И не ждите тут ничего! Два.

— Приготовиться, братва! Внимание всем кассам! Один.

— Есть! Есть! Последний! Защелкали выключатели, гася свет в залах. Вышел директор салона из своего кабинета, чтобы поглядеть на везунчика. Везунчик блестел вспотевшей лысиной и облизывал губы. Братки в черном стояли полукругом сзади, наблюдая за процедурой.

— Вон ту, ту, ага! Самую дорогую!

— Наш салон выполняет свои обещания. Итак, последний автомобиль — бесплатно! Получите документы. Распишитесь. Вот ключи. Бак заправлен. Счастливого пути! Огромная черная машина мягко тронулась с места. Ни шума двигателя, ни выхлопа сзади — новенькая, отрегулированная, большая, дорогая! Внутри натуральная кожа и дерево, телевизоры в спинках кресел, телефоны, бар, холодильник, компьютер, кондиционер — ну, все, что душа пожелает… Автомобиль выкатился из ворот и уперся носом в стоящие сплошь такие же большие, а рядом и маленькие, черные и разноцветные автомобили.

— Пробка опять?

— Стоим. Ждем. Сзади постепенно гасли окна и витрины автосалона. Охрана принимала и закрывала пустые залы и складские помещения. Директор очищал стол, убирая в портфель все, что когда-то принес с собой: фотографии, какие-то сувениры, календарь с пометками — для истории…

— Что-то не двигается, вроде?

— Проверь там, в Интернете, как объехать.

— Оп-па… А никак! На экране красным мигала вся транспортная сеть огромного города.

— А как же это? О! Смотри, местные-то пешком расходятся! Последняя машина была именно последней каплей в сосуде, последней песчинкой в часах, той искрой, которая попала в пороховой погреб.

Последней она была, потому что больше продавать было нечего и некому. И главное — некуда. Все машины стояли в пробках. В них работали кондиционеры, играла музыка, телевизоры показывали веселые передачи, кто-то целовался… Это была не пробка. Это был коллапс. И вызвала его последняя машина.

Пенсионный возраст

В отделе кадров девушки немного смущенно и очень вежливо предложили заполнить целую кучу каких-то анкет и опросов.

— И для чего это еще? — удивился Тимофей Анатольевич, любивший, когда его называли просто Тимом.

— Так ведь у вас возраст подходит, Тимофей Анатольевич! Пора уже, знаете ли, пора…, — прощебетала, пробегая мимо, вечно куда-то торопящаяся кадровая начальница. Тимофей Анатольевич помнил ее еще секретарем и помощником, а потом просто специалистом, главным, завслужбой, а теперь она — большой человек. Занятой человек. Начальник отдела кадров, Мария Ивановна.

— Чего это у вас Маша такая взмыленная? — спросил он у девушек. Девушки еще больше засмущались. Отвечать явно не хотели. Не отвечать — невежливо. Они крутили головами, пожимали плечами, «делали лица», показывали глазами на потолок… Ну, что тут не понятного? Ясно ведь: раз бегает начальник отдела, значит по начальству бегает. По делам. Анкеты были длинные и скучные. Тимофей Анатольевич быстро расставил кресты в полях, подписался возле своей фамилии.

— Можно идти? Все уже?

— Вот вам еще направление. Направление на медосмотр. Когда это такое было, чтобы у них людей гоняли на медосмотр? Ну, если только ты не водитель? А Тимофей Анатольевич водителем не был. Он был главным специалистом, и выше подниматься не спешил. Всегда пропускал мимо тех, кто моложе, энергичнее, «пробойнее» и «пробивнее». А ему — что? Годы уже под пенсию. Зарплаты хватает. Уважения — побольше, чем у некоторых, между прочим! А тут вот — медосмотр ни с того, ни с сего.

— Да что случилось?

— Это плановый, государственный. Как время приходит — всех сразу на медосмотр. Вам специально для того дается один день.

— Без оплаты, что ли?

— Нет-нет! Все официально. Направляет вас организация, значит, вы ничего в зарплате не потеряете. В табеле будет стоять рабочее время. Ничего не понятно. Зачем? Почему? Но день дали, значит, можно сходить в поликлинику. Вреда от того не будет. И сходил. Все оказалось быстро и аккуратно. И очередь электронная, и проход по кабинетам, и проверки всякие. Только у эндокринолога задержали и долго мяли горло и смотрели в документы.

Хотели уже послать на анализы разные, но узнав возраст, отпустили, поставив в карточке фиолетовый штампик. Потом как-то все забываться стало, потому что работа, работа, работа. Командировки, опять же. Помнилось только, что в день рождения наступает пенсионный возраст. И вот он настал. Тот день рождения, после которого ты уже официально старый. То есть, пожилой. Тимофей Анатольевич принес большой торт. Еще принес бутылку водки и закуску разную. Выпивать на работе было нельзя, и он сам лет пять назад подписывался под приказом. Но теперь ему было можно все. Еще и премию дали в размере месячного оклада. Так что — настоящий праздник. Но, оторвав от девушек, пьющих чай с тортом, от мужиков, которые чокались водкой и аппетитно хрустели маринованными огурчиками, постучав вежливо в дверь, чтобы успели убрать непозволенное с самого вида, его вызвала в коридор Маша, которая теперь была Марией Ивановной.