Предсказамус настрадал - [13]

— Вы мне тут сказки не рассказывайте. Всем, кто голосовал, штампик ставят несмываемый на руку. Специальная краска, только в ультрафиолете видна. Краска импортная — целый месяц держится. Вот у вас штампика-то на руке нет. А еще пытаетесь обмануть… А я — при исполнении! Вот вам протокол, распишитесь. И постарайтесь поскорее оплатить. Эти дела будут рассматриваться в первую очередь. Опять подплыл капитан.

— Все? Счастливой дороги. Будьте внимательны в толпе. Берегите свои вещи. Бойтесь террористов. И тем же тоном:

— Да, протокол-то прочитайте, прочитайте! Я развернул свернутую бумажку и прочитал ярко-красные слова:

«Улыбайтесь! Вас снимает скрытая камера!».

— Вот черти! А я ведь поверил!

— Это хорошо. Хорошо, что поверили. Потому что на следующих выборах будет именно так. Ну, улыбайтесь, улыбайтесь же! И — до скорого свидания!

Последняя машина

Реклама — двигатель торговли. Лучшая реклама — та, что бьет по мозгам сильнее водки и заставляет перечитывать еще и еще раз. Когда на крупнейшем автосалоне повесили световое панно со словами, что последний купленный автомобиль — бесплатно, народ сразу выстроился в очередь. Как в игровых салонах прошлого, когда ловили джек-пот по разным точкам, так и тут стояли у всех торговых точек, наблюдая, как меняются цифры, стремясь к нулю. Тик-так, еще на десяток легковушек меньше. Тик-так, вот и тысяча пролетела…

Огромный город впитывал губкой новые и новые автомобили, сгружаемые с платформ грузовых составов и автопоездов.

— Лучше уж сидеть в тепле и в одиночестве, или вот с тобой целоваться в своей машинке, чем пихаться локтями в метро или мерзнуть на остановке в ожидании своего автобуса.

— Целоваться — это хорошо… Это правильно. А денег-то хватит?

— В кредит возьмем в крайнем-то случае. Хорошую, с кондиционером, с тонировкой, с большим салоном. Там будет удобно. И если поехать куда-то — легко и просто.

— К маме, на дачу!

— Ну-у… Даже и на дачу к твоей маме, да. Разговоры такие слышны были постоянно. После духоты и тесноты метро, после ожесточенного толкания в троллейбусах и автобусах даже самая длинная и долгая пробка в своей машине — в новой современной красивой импортной машине — казалась отдыхом. Опять же, можно телевизор посмотреть или радио послушать.

Или вот книжку почитать, если совсем мертво стоим… …

— Сейчас ваша очередь?

— Нет, блин, твоя! Иди, давай, плати!

— Но вы стояли впереди…

— Не твое дело, баклан! Считай, мы тебе уступили! Троица выглядела живописно и понятно: короткие «дутые» пуховики по талию, черные широкие брюки, бритые головы, высовывающиеся сразу из могучих плеч, как будто нет никакой шеи. Они и разговаривали, поворачиваясь всем телом — точно без шеи! Со стороны могло показаться, что они стоят тут уже неделю. На самом деле, бригада менялась. Одни отъезжали, сдавая очередь своим компаньонам, другие становились, посматривая верх, на огромное табло, на котором шел обратный отсчет проданных автомобилей.

— Мужики, вы тут того, не быкуйте…, — подошел сбоку охранник.

— За мужиков ответить можно! — огрызнулся тот, что стоял в центре.

— Ладно тебе, Тёма, пацан молодой еще, порядка не знает. Ну его! Очередной звоночек, очередная покупка, очередная касса мигает зеленым фонарем — свободна.

— Проходите к кассе.

— Пропускаю…

— Да нет же никого, проходите!

— А мне пофиг, есть кто или нет! Я — пропускаю… Салон работал круглые сутки. Всякий имел право рассматривать модели, выбирать, а потом договариваться о кредите в круглосуточном отделении Автобанка или платить в кассу сразу всю стоимость, если позволяли средства.

— Но тут просто так нельзя стоять…

— А мы не просто так. Мы выбираем. Правда, братва? Выбираем?

— Ага, ага… что тут у вас самое дорогое? А покажите нам самое дорогое! Тикали часы, позвякивали, сменяясь, цифры на табло. Горел транспарант: «Последний автомобиль — бесплатно!». Это только в рюмочных разных и в пивняках гнилых, если берешь сразу три порции — первая, типа, бесплатно. Это завлекалово такое, чтобы больше пили. Потому что все равно закусывать будут — вот и окупится все. А тут наоборот. Это не завлекалка — это все по-честному. На все вопросы журналистов и даже по телевизору директор салона заявил, что да, так и есть, что последний автомобиль, который выкатится за ворота автосалона, будет оформлен совершенно бесплатно. Чем дальше, тем медленнее сменялись цифры. Девять.

— Проходи, проходи, мужик!

— Но вы же впереди стояли?

— Пропускаем мы, понимаешь? Да ты не ссы! Все равно не последний берешь! Восемь.

— Девушка, а что вы стоите тут? Вот же — свободная касса.

— Я последнюю машину жду.

— Это зря. Последняя машина — наша, — сказано было настолько твердо и уверенно, насколько и угрожающе. Трое в черном с блестящими в свете лазерных фонарей, выписывающих какие-то фигуры в воздухе головами и раздавленными в уличных боях ушами подтолкнула девушку к кассе.

— Вперед, блондинго! А нет денег — не стой тут, не отсвечивай!

Это автосалон, а не биржа труда! Семь.

— Инвалида — убрать нафиг. Быстро подарить ему таратайку какую-нибудь, и пусть катится. Шесть.

— Не стойте, не стойте тут! Сейчас еще наши подъедут, и кто будет мешаться — ой, не завидую… Пять.