Предназначенная судьбой - [10]

Лейла вынесла младенца из тумана почти пятьдесят лет назад, и все эти годы ей приходится его прятать.

Это дитя было… неживым. По крайней мере по-другому она охарактеризовать это состояние не могла. Как будто это прекрасная кукла, которая ждала, чтобы в нее вдохнули искру жизни.

И, насколько Лейла знала, она была единственным в мире существом, способным прикоснуться к тем чарам, которые окутывали малыша.

После бегства из логова Каина Лейла ненадолго задержалась у местных лесных духов. Несмотря на всю легкомысленность этого племени, они были ее должниками: когда-то она спасла их королеву. Пришло время отдавать долги.

Помолившись о везении, Лейла направилась на север через недавно засеянные поля и луга с пасущимися коровами.

Она совершенно не представляла, куда идет. Ей хотелось просто убежать как можно дальше.

К полудню скопившаяся усталость обрушилась на нее с такой силой, что игнорировать ее больше было нельзя: либо она отдохнет, либо свалится с ног прямо посреди кукурузного поля.

Отыскав ближайший дом, она позаимствовала там кое-какие продукты, после чего устроилась на сеновале в сарае поблизости. Не пятизвездочный отель, конечно, но по крайней мере здесь она сможет укрыться от дождя, который уже начинал накрапывать. Но больше всего радовало отсутствие вампиров.

Вгрызаясь в яблоко, она недовольно осматривала нижнее помещение, заваленное металлоломом и запчастями, а также грудой старых велосипедов. В углу были свалены ненужные игрушки. Ржавеющая экспозиция, посвященная проходящим годам типичной человеческой семьи.

Она притворилась, будто не заметила болезненной зависти, предательски кольнувшей сердце. Она ведь так счастлива, что ей удалось избежать смерти, не так ли?

И пусть сейчас Лейла поглощает переспелое яблоко вместо шоколадного кекса, это не такая уж и высокая цена.

С тихим ворчанием Лейла втиснулась между двумя стогами сена и закрыла глаза. Последние дни были сплошной катастрофой.

Как только она отдохнет, то выйдет и украдет коробку шоколадных конфет. Доза шоколада — вот что ей нужно, чтобы избавиться от этого непонятного настроения.

Лейла едва закрыла глаза, как тут же провалилась в столь необходимый ей глубокий сон. И именно он помешал вовремя почуять опасность.

Поздно, слишком поздно она это поняла — только когда проснулась и обнаружила, что ее тело уже пылает жарким возбуждением, вырвавшим у нее невольный стон. Ее глаза стремительно распахнулись — и она даже не особенно удивилась, обнаружив, что Тейн растянулся рядом с ней и его изящные пальцы пролагают по вырезу ее борцовки губительную дорожку.

Да, он хладнокровный зверь, но по каким-то совершенно необъяснимым причинам она реагирует на него, словно гарпия в период течки.

И на то были объективные причины: его прекрасное узкое лицо, голая широкая грудь, бронзовая кожа, плоский живот со стальными мышцами пресса и длинные сильные ноги в шортах цвета хаки.

И конечно же, яркая, мощная чувственность, которую он использует как смертоносное оружие.

Лейла на мгновение забылась, утонув в медовом соблазне его глаз, и ее тело инстинктивно выгнулось навстречу его дразнящим ласкам. Внезапно она увидела вытянувшиеся во всю длину клыки и резко пришла в себя.

— Ах ты, сукин сын! — Зашипев от возмущения, она ударила его руками в грудь. — Не трогай меня!

Он с возмутительной легкостью выдержал ее удар и, перекатившись, прижал ее к дощатому настилу сеновала. На его губах играла насмешливая улыбка.

— Ты ведь всерьез не рассчитывала, что сможешь убежать от меня, так, сладкая моя Лейла?

Она мысленно проклинала обжигающее наслаждение от соприкосновения их тел. В этом положении она очень ясно поняла, что он не остался равнодушен к ее близости.

Боги! У нее пересохло во рту, когда его мощная, возбужденная плоть вжалась ей между ног. Если он позволит себе еще хоть что-то, она просто потеряет сознание!

— Почему ты не оставляешь меня в покое? — проворчала она.

Он опустил голову и легко царапнул клыками изгиб ее плеча.

— А ты как думаешь? — спросил он, прикасаясь языком к жилке, которая отчаянно билась у основания ее шеи.

В ее глазах плеснулась ярость, но тело выгнулось от вожделения.

— Проклятие! Я оскверняю этот мир уже двести лет, а небо пока не рухнуло и врата ада не распахнулись! — Лейла впилась ногтями ему в грудь в тот момент, когда его жадные губы скользнули по ее ключице. Пальцы ее ног невольно поджимались от крохотных уколов желания. — Неужели так важно отдать меня Комиссии?

Он негромко рассмеялся. Его руки прошлись по изгибу ее талии и двинулись выше.

— Ты недооцениваешь свою привлекательность, если действительно думаешь, что единственная причина, по которой мужчина готов тебя преследовать, — это намерение отдать тебя кому-то еще.

— Тейн!

Она невольно ахнула, когда его руки обхватили холмы ее грудей. Ох… Ах! Он прижал большим пальцем ее сосок, дразня умоляюще затвердевший бутон. Все, чего ей хотелось, — это схватить его за волосы и впиться поцелуем в чувственные губы, затем завладеть его возбужденной плотью и ласкать, пока Тейн не начнет молить о пощаде. Она безумно желала ввести его плоть в себя и утолить мучительный огонь желания, завладевший ею с той минуты, как она увидела этого проклятого вампира. Но вместо этого Лейла только стиснула зубы и напомнила себе, что этот демон опасен не только для нее самой, но и для ребенка, которого она поклялась оберегать.