Предложение, от которого не отказываются… - [12]

— Что вы, вовсе нет! — поторопилась возразить Алина. — Так что вы все-таки намерены делать?

— Попытаюсь подержать Суворову какое-то время после операции, а потом, может, удастся перекинуть ее в другое отделение — скажем, в кардиологию? В конце концов, за ней будет обеспечен уход. А там, глядишь… Погоди, не уходи: у меня вопрос о Гальперине.

— Что вы хотите знать, Владимир Всеволодович?

— Он не слишком тебя достает?

— Не слишком, — улыбнулась она. — И потом, в таких тяжелых случаях характер частенько портится!

— Гальперин всегда был засран… в смысле, он всегда был дрянью.

— Вы раньше были с ним знакомы?

— Не лично.

Она надеялась, что Мономах продолжит, но он не счел возможным обсуждать свои источники информации с подчиненной.

— Ты — единственный человек, который с ним поладил, — добавил он. — Все, кто до тебя пытался ухаживать за адвокатом, были изгнаны из палаты с позором!

— Разве я не первая?

Это стало для нее новостью.

— До тебя были Татьяна и Ольга.

— Татьяна была платной сиделкой Гальперина?!

— Ровно три часа: он устроил скандал, требуя ее заменить. Слава богу, скоро он выписывается!

— Домой, умирать?

— Я — хирург, Алина, — ответил на это Мономах. — Не бог, понимаешь? Операция ему не показана, и у него здоровое сердце, несмотря на то, что организм разрушается раком. Мы сделали все, что зависело от нас, а теперь им должен заниматься онколог. У тебя все?

* * *

— Вы не можете этого требовать!

С этими словами Георгий ворвался в кабинет адвоката Арнаутовой. В руке он держал изрядно помятый файл с бумагами, лицо его полыхало гневом. Алина сжалась в комочек на стуле, мечтая сделаться невидимой. Арнаутова предупреждала, что реакция экс-супруга не заставит себя ждать. Позади Георгия маячила мужская фигура. Алина предположила, что это — адвокат бывшего мужа.

— Дверь! — спокойно произнесла Арнаутова.

— Что?! — злобно сверкнув глазами, переспросил Георгий.

— Дверь прикройте за собой.

— Да я…

Не дожидаясь, пока клиент выскажется, юрист Георгия сделал то, о чем просила Арнаутова.

— Благодарю, — ровным голосом сказала она. — Присаживайтесь.

— Нет уж, я лучше постою! — рявкнул Георгий.

— Как угодно. Тогда вы, — обратилась она к сопровождающему его мужчине. — Простите, мы не знакомы?

— Юрий Олегович Буряк, — представился тот. — К вашим услугам, — добавил он после паузы. Фраза прозвучала старомодно и даже неуместно в данных обстоятельствах.

— Замечательно, — равнодушно отреагировала Арнаутова. — Я так понимаю, у вас имеются возражения в отношении наших предложений?

— Возражения?! — взревел Георгий. — Какое отношение она, — он ткнул пальцем в сторону Алины, — имеет к моим разработкам? Это — интеллектуальная собственность!

Алина отметила, что он обращается не к ней, а к Арнаутовой, понимая, что весь этот абсурд не может исходить от его тихой жены, не обладающей достаточным умом даже для того, чтобы постичь коварные замыслы своего адвоката.

— Согласна, — перебила Арнаутова. — Интеллектуальная собственность. Запатентованная, заметьте! — Алина увидела, как с адвоката Георгия сползает маска безразличной самоуверенности.

— Ну и что? — с вызовом спросил Георгий, не обращая внимания на громкие покашливания своего представителя. — У меня все по закону. Я плачу налоги…

— Рада за вас, — холодно прервала его Арнаутова. — Только я — не налоговая инспекция. Я представляю вашу бывшую супругу и могу доказать, что ее притязания правомерны.

— Что это значит?

— Вы законопослушный гражданин, — со змеиной улыбкой продолжала Арнаутова. — Поэтому вы зарегистрировали ваши разработки в «Роспатенте».

— И?

— Я проверила даты, когда вы это сделали: они относятся к периоду вашего брака с моей доверительницей. Это означает, что ей принадлежит половина дохода от всех игр, оформленных в вашу собственность до развода.

Георгий выглядел ошарашенным.

— Это правда? — спросил он своего адвоката. Выражение лица последнего не сулило ничего хорошего.

— По сути, — крякнул он, — так и есть.

— Алина, а ты-то чего молчишь? — внезапно решил почтить вниманием бывшую жену Георгий. У него не осталось аргументов, и он пытался воззвать к ее природному человеколюбию. — Ты же ни в малейшей степени не приложила руку к тому, чем я занимаюсь — как ты можешь выдвигать столь абсурдные требования?!

Но Алина и рта раскрыть не успела.

— Вы не правы, Георгий Петрович, — вместо нее ответила Арнаутова. — Ваша экс-супруга — женщина в высшей степени разумная и, не побоюсь этого слова, милосердная. Она вовсе не желает вас обобрать… Хотя, если подумать, много бы игр вы создали, если бы ваши вещи не были заботливо выстираны, еда приготовлена, а в доме не царил порядок? Если бы ваш сын не получал должного ухода и образования? А ведь эти обязанности целиком лежали на моей доверительнице! Она делала ваше существование комфортным. Почему мужчины никогда не в состоянии этого оценить?

Во время воспитательно-просветительской речи адвоката на лице Георгия отражалась целая буря эмоций. Алина вдруг поняла, что для ее бывшего выводы, сделанные Арнаутовой, стали откровением. Он искренне считал, что обязан своему успеху исключительно собственной персоне, и сейчас, возможно, его настигло озарение.