Пределы наказания - [24]

К тому же в настоящее время стала более заметной классовая дифференциация. Если смотреть со стороны, глазами иностранцев, или с позиции пожилых людей, измеряя благосостояние деньгами и вещами, то боль­шинство скандинавов весьма богаты. Но люди не смот­рят на себя со стороны или в исторической ретроспек­тиве. Неравенство осталось, и рост богатства, который временно мог смягчать неудовлетворенность, — прекра­тился. Неравенство больше уже не рассматривается лишь как предварительная стадия. Все заинтересован­ные стороны считают его постоянной чертой общества, во всеуслышание заявляющего о равенстве.

Если это общество скандинавского типа, то оно бу­дет называть себя государством всеобщего благоден­ствия. X. Зеттерберг назвал такое общество раем для игроков, местом, где вы можете только выиграть, но не проиграть. Он пустил это выражение в оборот в своей лекции, прочитанной в 60-е годы в Осло. Я не уверен, что он мог бы сказать то же самое сегодня. Можно потерять все, и наркоманы доказывают это каждый день. Примером того же служит проституция. Минимальная пенсия для престарелых в Норвегии составляет около четверти заработка промышленного рабочего. Те, кто зависят от муниципальной системы социального обеспечения, могут остаться с пенсией, которая вдвое меньше минимума. Как сказал К. Д. Якобсен (1967), «самой большой помехой на пути создания государства всеобщего благоденствия является наша вера в то, что оно у нас уже есть». Ф. Балвиг (1980) убедительно показала, что прежняя связь между нищетой и преступностью все еще сущест­вует, несмотря на все разговоры о том, что ее уже нет.

И тем не менее мы живем в своего рода государ­стве всеобщего благоденствия. Те, кто принадлежит к числу добропорядочных бедняков, не могут потерять абсолютно все. Где-то далеко внизу для них существу­ет подстраховочная сетка. Положение существенно от­личается от того, что имело место в начале этого ве­ка. Наши старые политики — социал-демократы — заслуженно гордятся своими достижениями. Это об­щество, где «достойная бедность» не умирает от голода, где человек на последних этапах своей жизни пользу­ется определенной защитой и некоторой материальной помощью.

Но эта же система создает специфические труд­ности для социального контроля. Часть люмпен-про­летариата потеряла почти все. Наказание уже ничего по может отнять у этих людей. На них нельзя воздей­ствовать угрозой потери работы, так как они уже вне ее. На них нельзя воздействовать угрозой утраты се­менных отношений, так как они уже лишены их. На них нельзя воздействовать тем, что их родственники будут страдать, поскольку предполагается, что о родствениках позаботится государство всеобщего благо-цеиствия. Вера в то, что оно существует, устраивает как тех, кто принадлежит к самым низшим слоям об­щества, так и тех, кто принадлежит к его более благо­получным слоям, в тех случаях, когда хотят успокоить совесть в связи с тем, что не навещают родственников или друзей, нуждающихся в заботе. И наконец, нельзя запугать голодом тех люмпен-пролетариев, которые готовы довольствоваться абсолютным минимумом. Они будут иметь этот минимум, несмотря на то что им часто приходится менять его на наркотики и алкоголь.

У меня есть свободное время и какая-то малость и денег (и их нельзя отнять, не сотрясая при этом сами основы государства всеобщего благоденствия), и я ни­кому нисколько не нужен. Почему бы мне не пить и нe употреблять наркотики, как я хочу? И доводить себя до любого состояния, включая свою собственную смерть.

В дополнение к этому нужно вспомнить недавнюю историю контроля над преступностью, описанную в настоящей книге. Некарательное воздействие, по-види­мому, вышло из употребления. Наука и социальное развитие убили его. Принудительное лечение от деви-антного поведения не дает эффекта, и было ясно по­казано, что идея некарательного воздействия на прак­тике оборачивается серьезной несправедливостью по отношению к представителям рабочего класса. Спе­циальные учреждения для оказания некарательного воздействия на молодых преступников, опасных пре­ступников и психопатов почти все ликвидированы. В среде врачей судебная психиатрия занимает весьма невысокое положение. В настоящее время почти все молодое поколение против принудительного лечения от девиантного поведения в большинстве его форм. В ка­честве реакции на злоупотребления во имя некаратель­ного воздействия и в целях предупреждения возмож­ных злоупотреблений со стороны теории удержания мы получили более легалистскую теорию, воплощен­ную в неоклассицизме.

Мы еще в состоянии справиться с тяжкими пре­ступлениями, то есть можем во имя справедливости и порядка убрать с улиц опасных преступников. Но ког­да дело касается лиц, совершающих мелкие преступ­ления, мы бессильны. Они достаточно заметны. Они вызывают отвращение. Они пьют или одурманивают себя наркотиками до смерти. Некоторые живут на по­собие, другие — за счет мелких преступлений, совер­шение которых трудно доказать. Некарательное воз­действие не поможет.

8.2. Сторонники контроля

Не только тем, кто приезжает из других стран, трудно понять феномен порочных отклонений, так бросающийся в глаза на поверхности скандинавской жизни, отличающейся упорядоченностью в остальных отношениях. Мы все испытываем трудности, но неко­торые из нас переживают их острее, чем другие. Осо­бенно обеспокоены три группы.