Предай их всех - [10]

Дэнбар усмехнулся в бороду:

— Слухи я слыхал. Но то слухи. Знаешь, что это такое?

На раскрытой ладони короля лежал маленький кристалл, прозрачный, словно льдинка в горном ручье.

— Кристалл Правды?

— Он самый. Мне известна репутация темных эльфов, потому без кристалла я с Р'Энкором обычно не говорю. Сам видишь, кристалл целехонек, все, что он говорил, было правдой. Я устроил ему допрос… Он утверждал, что всегда верно служил своим нанимателям и ни разу не предал тех, кто ему платил. И кристалл подтвердил, что Р'Энкор не лжет.

— Все дроу — колдуны! Его черная магия…

— Даже если и так… Кристаллы Правды — дар Восьми, и магии неподвластны. Как я уже говорил, я всегда держу его при себе, однако до сего времени Р'Энкор ни разу не солгал мне. И покамест я доволен, что он на моей службе. Врагов у нас много, еще и внутренние появились. А лучшее средство от заговорщика или наемного убийцы — другой наемный убийца. Особенно такой знаменитый и искусный, как Р'Энкор.

Кархад, конечно же, прекрасно знал о похождениях этого темного эльфа. Вот уже лет тридцать прошло, как Р'Энкор К'Айрэн'Кинн поднялся на поверхность из своей мрачной подземной страны, и теперь его носит по белому свету, словно неприкаянную душу в аду, из года в год пополняющего именами убитых свой «послужной список». Бессердечное, беспощадное, лишенное совести и чести орудие интриг и заговоров, Р'Энкор регулярно нанимается для самых черных дел вроде братоубийственной борьбы за престол, и количество жертв только лишь королевской крови доходит до десятка, хотя молва множит это число безостановочно, а графов да баронов вообще вряд ли кто считал. Особую известность приобрела история о том, как ублюдочный дроу нанялся убить одного вельможу, пырнул его кинжалом в его же замке и перед смертью жертвы предложил свои услуги. Умирающий воспользовался возможностью и заказал заказчика своего убийства. С тех пор за Р'Энкором закрепилась мрачная слава бесчестного подонка, не гнушающегося предать своего нанимателя за звонкое золото.

И вот теперь оказывается, что все это ложь? Честный, держащий слово дроу? Такого быть не может. Кархад оказался в смятении, он прекрасно знал, что это не один Р'Энкор такой подлый и коварный — такие все дроу. Рыцарь мог бы не поверить кристаллу — но может ли он не верить своему королю?

В любом случае, нужно быть наготове. Одно лишь присутствие темного эльфа в самом сердце страны — угроза всем и каждому.

— В таком случае, — сказал тем временем граф Арканайский, — что будем делать с далмадианской угрозой?

Король призадумался.

— Предлагаю закрыть границу… временно. Затем мы заключим военный союз с Кадорией, а кадорианцы с Далмадой давно на ножах.

— Ваше величество, вы полагаете, что Кадория нападет на Клейдана?

— Очень вероятно, что принц Синтэн воспользуется союзом, чтобы убедить отца, что именно он более достойный претендент на корону, а не его старший брат, и нападет своими силами, заручившись нашей поддержкой, в обход решений короля Сингэна.

— И тогда мы сокрушим Далмаду! — решительно воскликнул барон Гэрри.

Король засмеялся в бороду и покачал головой:

— Воевать — значит тратить прорву золота и жизней. Мы только сосредоточим на границе войско. Клейдан попросит помощи у Ханная, но что-то подсказывает мне, что ханнайский кусок венценосного дерьма не поможет, потому как Клейдан ему тоже не помог, а помочь — значит снова сцепиться с нами. Если все получится — союзу Ханная и Далмады конец. После этого мы убедим Клейдана отдать старому Сингэну смежные провинции, а Сингэна — отказаться от войны и найти управу на сына. Кадория получит пару провинций почти без кровопролития, Далмада останется без союза и с новой враждой. А мы, постояв на границе, вернемся по домам, заручившись дружбой Сингэна и, возможно, Синтэна тоже. При этом Клейдан поймет, что мы не имеем агрессивных планов, если он сам не заставит нас воевать, и сменит приоритеты, переключившись на борьбу с Кадорией. В идеальном случае враги расторгнут союз, мы укрепим отношения с Кадорией и сделаем ее противовесом Далмаде. Что, возможно, позволит мне править до конца жизни без войн, а может, и не только мне.

— Слишком уж сложный план, — заметил Диркхэйм, — но если он все-таки удастся…

— Вот-вот. Я не говорю, что сыграть его по нотам будет легко, но прелесть в том, что попытка почти ничего не будет нам стоить, кроме перемещения нескольких полков и расходов на послов.

— Реакция Ханная и Далмады непредсказуема…

— Не соглашусь, Ханнай уже получил, а Клейдан будет воевать с нами только при условии, что мы сами вторгнемся, риск войны на две стороны не для него.

На том и порешили, король поручил отправить посла к королю Кадории, отпустил дворян и снова задержал Кархада.

Когда они остались вдвоем, король взял со стола свой кубок, отхлебнул из него и сказал:

— В общем, ввожу тебя в курс дел. Пока ты воевал, граф Вальтус устроил заговор и два покушения на меня, напомнили о себе ханнайские корни. Первое провалилось, второе, когда я возвращался из восточного края, могло бы увенчаться успехом, но там каким-то образом оказался Р'Энкор. Может, случайно, а может, и не очень. Я опасаюсь, что Вальтус мог быть лишь верхушкой айсберга, хотя под пытками он никого не выдал. В общем, неспокойное время.