Предательство - [5]

— Какая злая сила принесла тебя, Гот? — заговорил незнакомец. — Скажи мне: может быть, какой-то несчастный ребенок увидел облако в виде хищного зверя, и теперь тебе не уснуть? Или этот несчастный пес, которого ты прикончил, обладает каким-то особым даром? Например… чует, что мясо с душком?

Кто-то из селян чуть слышно фыркнул, но никто по-прежнему не произнес ни звука. Люди, которые осмеливались бросить вызов Готу, обычно не заживались на свете и поэтому не могли поделиться опытом. Тор незаметно шагнул в сторону, чтобы лучше видеть, и с удовольствием отметил, что лицо Гота побагровело — в точности под цвет пурпурной лепты-перевязи, знака его должности.

— Я исполняю свой долг перед королем, Меркуд Облегчающий Страдания. Как и ты.

Гот пытался сохранять невозмутимый вид, но было ясно, что он готов разорвать придворного лекаря голыми руками за то, что тот появился столь не вовремя. Старик усмехнулся.

— Никогда не равняй мое ремесло со своей грязной работой, деяниями, Гот.

— О-о, я непременно передам это Его величеству, — медовым голоском пропел Гот. Он уже немного оправился.

— Не трудись, — старик покачал головой. — Я сам ему доложу — когда в следующий раз буду обедать с Их величествами.

Меркуд знал, что заденет Инквизитора за живое. Гот имел право действовать именем короля — но у Его величества Лориса нет друга ближе, чем он, Меркуд. И лекарь пообещал себе серьезно поговорить с королем по поводу Инквизитора.

Меркуд с грустью подумал, что в Твиффордской Переправе снова нашлось кого «усмирять» — иначе бы Гот сюда даже не заглянул. Лорис не только не отменил варварский закон, согласно которому все Чувствующие — люди, обладающие даром творить волшебство, — подлежали наказанию, но и настаивал на его соблюдении. Столетиями ни в чем не повинные люди подвергались преследованиям. Несомненно, рано или поздно это должно закончиться. Потому что именно эти люди станут теми, кто спасет бесценный престол Таллинора. Старый лекарь уже давно пришел к такой мысли.

Конюх подошел к Меркуду и взял его коня под уздцы, но старик даже не шевельнулся. Он в упор смотрел на Инквизитора. Тот кипел от ярости: Меркуд испортил ему все удовольствие. Маска любезности была сброшена, Гот жестом приказал Меркуду посторониться и обратился к жителям деревни. Теперь, когда он заговорил громче, его высокий голос стал невыносимо резким:

— Мы приехали за женщиной, известной как Мария.

В толпе раздался женский вскрик, и площадь тут же огласилась причитаниями. Ухмылка Гота стала чуть шире: эти звуки ласкали его слух.

— Она Чувствующая! — громко прокричал он, перекрывая шум. — И ей нет места в нашем обществе! Именем Его величества короля Лориса я налагаю на нее арест. Немедленно приведите сюда эту женщину… или ваша деревня будет сожжена.

Все взгляды обратились к четырем женщинам. Старшая, рыдая, упала в пыль и, ломая руки, в бессилии выкрикивала проклятья. Это развеселило Инквизиторов. Когда две другие женщины, явно ее дочери, сжали друг друга в объятьях и заплакали, всадники начали ухмыляться открыто. И лишь младшая, молоденькая дурнушка, стояла неподвижно. Ее темные с поволокой глаза сурово и неотрывно смотрели на Гота.

Тор чувствовал, как в ней растет сила. Откуда? Девушка казалась такой хрупкой… Это напоминало напор воды, готовой вот-вот прорвать плотину. Еще миг — и волна мощи обрушится на Инквизитора. И в этот миг Тор услышал голос. Спокойный, глубокий, он звучал прямо у него в голове, хотя слова были обращены не к нему.

«Это не поможет, Мария. Архалит надежно их защищает. Иди спокойно, и тогда твои сестры и мать останутся живы. Если ты станешь сопротивляться, то у него будет повод убить и тебя, и твою семью. А он хочет именно этого».

Голос звучал уверенно, но мягко.

Тору показалось, что земля уходит у него из-под ног. Он растерянно огляделся. Кто это говорит? Кто на такое способен? Не понимая толком, что творит, юноша мысленно обшаривал окружающее пространство — так тычут прутиком в землю, надеясь обнаружить кротовину… пока не вернулся к старику.

Через долю секунды, в ужасе от содеянного, Тор шарахнулся назад. Слишком поздно. Незнакомец изменился в лице: несомненно, он был потрясен. Юноша отвел глаза и заставил себя смотреть на Марию, которую подвели к Готу. Двое всадников в черном и пурпурном пытались поставить ее на колени. Но старику не понадобилось много времени, чтобы найти того, кто его обнаружил.

Взгляд лекаря прожигал Тору висок. Да, это именно Меркуд. Именно он мысленно говорил с Марией. Бежать отсюда, быстрее… Нет, это слишком рискованно. Как он мог так сглупить? Столько лет держать себя в узде — и вот… Инквизиторы, похоже, ничего не заметили. Однако Тор знал, что отныне отмечен клеймом, от которого уже не удастся избавиться. Тот, кто поставил на нем эту метку, по-настоящему искушен в Искусстве Силы — не в пример ему самому. И способен скрывать свое умение, как и он.

— Идем отсюда, отец, — пробормотал Тор, поспешно наклонился, чтобы подобрать рассыпанные перья и пергамент, и виновато кивнул Вдове Элай. Но та была настолько захвачена отвратительной сценой, которая происходила на площади, что забыла, наверно, даже о своем бедре.