Февраль 2005 года
Двое мужчин, нахмурившись, изучали карту. От нее было мало толку, и один из них сверился с инструкциями, которые потрудился записать накануне. Хирану нужна работа в Англии — дома у него осталась жена и пятеро детей, тогда как у Таджа только двое малышей, отчего Хиран полагал, что должен отнестись к делу с большей серьезностью, чем друг.
Они знали имя связного. Им следовало найти его в Лондонском Королевском госпитале. Хотя, скорее всего, это он их найдет. Его звали Намзул, только это и было известно. И еще, что он, возможно, поможет все организовать. Хиран был уверен: в самый ответственный момент Тадж сбежит, он уже кое-как устроился, впереди маячила работа и звенели драгоценные фунты. Ладно, будь что будет! До сих пор дружба с Таджем придавала ему сил в странном, чужом мире, который их окружал. А теперь, перед лицом важного решения, он особенно нуждается в поддержке.
Его пугал Лондон, но тут — в Уайтчепеле[1] — он чувствовал себя больше дома, чем во всех тех местах, в которых умудрился побывать за последние пару недель. В Европу он добирался по суше. Заплатил кучу денег, чтобы попасть из Кале в Англию. Его везли в каком-то контейнере: знакомые знакомых, в свою очередь, передали его дальнобойщикам из картеля торговцев человеческим товаром. Попал в ночлежку — обшарпанный дом в районе под названием «Бродвейский рынок» в трущобах Хакни. Он делил крышу с четырнадцатью мужчинами, которые были тут транзитом, не все бангладешцы, было несколько пакистанцев, турки и еще горстка оборванцев из других стран. Поначалу это спасало. Он никого не знал, но все они приехали сюда с одной целью — дать семьям шанс не умереть дома голодной смертью. Если он продержится хотя бы год, они с Чуми соберут достаточно, чтобы отправить детей в школу. Возможно, он даже откроет продуктовую лавочку. Хиран знал, что дело выгорит, только бы поймать случай и обзавестись капелькой стартового капитала. Эта мысль грела ему душу.
— Смотри под ноги, парень! — крикнул мужчина в форме, прерывая течение его мысли. Похоже, патрульный или кто-то вроде того.
Хиран испуганно обернулся.
— Простите, пожалуйста, — сказал он, с опаской переходя на язык, который с таким трудом вбивал себе в голову. Английский казался ему сложным и запутанным.
«Просто извиняйся за все, — как-то посоветовал ему учитель. — Если наступишь на ногу англичанину, он первым попросит прощения. Манеры проведут тебя куда угодно, и простое „извините“ избавит от массы проблем».
— Не хочу, чтобы тебя сбила машина, приятель, — сказал полицейский, указывая на «ауди» у въезда на парковку «Сейнсбери». Виду дамы за рулем был недовольный, она определенно торопилась. Все в Лондоне куда-то спешили. Хиран гадал, выживет ли он здесь.
— Вы заблудились? — дружелюбно спросил патрульный, заметив у Хирана карту. — Ух, приятель, ты так странно выглядишь! — улыбнулся он, заметив, что у Хирана глаза разного цвета: один — карий, другой — светло-зеленый, странно контрастирующий со смуглой кожей.
Хирану никогда не позволяли забыть об этом недостатке. Люди избегали смотреть ему в глаза, чтобы их не пленил злой дух. С другой стороны, именно из-за глаз Чуми обратила на него внимание. Он выглядел таким трогательным и уязвимым, говорила она, и совсем не страшным.
— Пожалуйста, — повторил он, и в его странных глазах появилось виноватое выражение, — мы ищем госпиталь.
Полицейский усмехнулся и пожал плечами.
— Ну, такую громадину ты не пропустишь! Сначала прямо, вон туда, — увлеченно жестикулировал он, — затем направо, а потом посмотрите через дорогу. Большое темно-красное здание, там напротив куча палаток с чурками, «паки»[2] в общем. Э-э, без обид, ладно? — смущенно добавил он, внезапно осознав, что его собеседники, похоже, выходцы из того же региона.
Об этом Хирана предупреждали. Он слышал голос учителя у себя в голове:
«Для англичан ты всегда будешь или пакистанцем, или индусом, хотя сегодня чаще говорят „мусульманин“. Всех в одну кучу. Если у тебя смуглая кожа, ты попадешь в эту корзину, и неважно, откуда ты — из Пакистана, Индии, Бангладеш, Шри-Ланки. Не принимай такое близко к сердцу и помни, что это — обоюдоострый меч. Ты же не можешь определить, откуда они — из Англии, Шотландии, Уэльса или Ирландии. Они все на одно лицо. Просто прими это».
Толковый совет.
— Спасибо, — несколько раз повторил Хиран с легким поклоном.
— О’кей, приятель, без проблем. — На лице полицейского было написано некоторое замешательство. — Просто идите на запах кари, — рассмеялся он, надеясь, что парни поймут шутку.
Они не поняли. Но Хиран кивнул, улыбнулся и подтолкнул Таджа туда, куда показал патрульный. Повернув за угол, они увидели длинный ряд крытых лотков. Там продавалось все — от пиратских DVD до овощей. Торговцы старались отвоевать друг у друга побольше места: обувь против рыбы, часы против бобов. Яркие сари развевались, как занавески на ветру. В заполнявшем улицу гомоне Хиран уловил обрывки фраз на урду.[3] Стала понятна шутка патрульного. Маленькие закусочные, торгующие в основном острыми блюдами, проперчили всю улицу. Они чередовались с обычными магазинами, в которых можно было купить чемоданы, мобильные телефоны, одежду на самый разный вкус и бакалею. Ярко освещенные мини-маркеты обещали продать что угодно, кому угодно и в любое время дня и ночи.
