Предатели или жертвы войны: коллаборационизм в Карелии в годы Второй мировой войны 1939-1945 гг. - [15]
Важный материал о жизни и работе интернированных финнов в Карелии в период Зимней войны мы можем найти в докладной записке наркома внутренних дел Карелии М. И. Баскакова от 30 апреля 1940 г. «О положении финского населения в спецпоселках на территории Карела-Финской ССР», направленной им в адрес руководства НКВД СССР (копия была представлена секретарю ЦК ВКП(б) КФССР Г. Н. Куприянову и председателю СНК КФССР П. В. Солякову). В ней, в частности, говорилось: «До последнего времени часть трудоспособного финского населения, сконцентрированного в спецпоселках, работает на лесозаготовках: в Кавгоре — 40 человек, в Кинтезьме — 60, в Интерпоселке — 80. Другая часть — нетрудоспособные и обремененные большим количеством детей — для своего существования систематически получала материальную помощь от бывшего Народного правительства Финляндии. По трем спецпоселкам зарегистрировано 89 семей с одним трудоспособным или имеющим на иждивении от 5 до 10 детей, и это не считая значительного количества мужчин и женщин преклонного возраста. В связи с тем что за последнее время материальная помощь данной категории оказывается нерегулярно, часть переселенцев, особенно в спецпоселках Кинтезьма и Кавгора, голодает. На почве недоедания среди них имеются случаи заболеваний. В течение февраля, марта и апреля во всех поселках зарегистрировано 50 смертей среди лиц преклонного возраста и детей. Для того чтобы выжить, переселенцы распродают местному населению привезенную с собой одежду и предметы домашнего обихода»[91].
Советские власти пытались поощрять не только хозяйственную, но и культурную коллаборацию. Финские граждане находились на территории Советской Карелии около четырех месяцев, среди них было много детей школьного возраста. Встала необходимость организовать для них учебный процесс. До настоящего времени в архивах Карелии не найдено сведений об учебе финских детей. В то же время, по свидетельствам очевидцев, в период нахождения 60 финских граждан с 10 февраля по 4 марта 1940 г. в п. Пильзамо Калевальского района их дети посещали местную школу. Также, по воспоминаниям очевидцев, по Пильзамо ходили слухи о том, что финских детей после войны отвезут в г. Кемь, где их вырастят настоящими пионерами. Об этом рассказывали детям школьные учителя.
Не имея архивных документов, сложно сказать, насколько были обоснованы эти слухи, хотя полностью исключать их достоверность нельзя. Так, в докладной записке наркома НКВД Карелии М. И. Баскакова «О положении финского населения в спецпоселках на территории КФССР» от 30 апреля 1940 г. в адрес НКВД СССР ставился вопрос о переселении в Сибирь всех интернированных финнов, а детей Баскаков предлагал «организовать и отдать в детские дома Наркомпроса»[92].
Говоря о пребывании финских граждан в период Зимней войны на территории Советской Карелии, следует отметить, что многие из них ушли в СССР не по принуждению, а добровольно. В их числе были жители Суомуссалми, сотрудничавшие с оккупационными властями, — члены исполнительного комитета Рухтинаансалми, члены сельских комитетов, члены «сельских отрядов самообороны» и др. Столкнувшись с советской действительностью (холод, голод, болезни, лишения, тяжелые условия жизни и труда и т. д.) финны постепенно утратили все иллюзии о прекрасной жизни в СССР. Самые верные друзья и сторонники первого государства рабочих и крестьян не понимали, как можно жить и работать в таких условиях, и становились, по классификации НКВД, «антисоветчиками». Когда настало время выбора: остаться в Советском Союзе или вернуться на родину, большинство из них выбрали второй путь, хотя прекрасно понимали, что их ждет в Финляндии.
Особенно это было характерно для коммуны Суомуссалми. Так, члены исполнительного комитета Рухтинаансалми Янне (Юхо) Юнтунен, Юхо Сеппянен, Ханна Кукконен боялись возвращаться домой, опасаясь ареста за работу в органах Народного правительства. Секретарь комитета Х. Кукконен говорила: «Мне опасно сейчас возвращаться в Финляндию, меня там обязательно арестуют, поскольку я работала секретарем комитета народного фронта». Член этого же комитета Ю. Сеппянен сказал И. Юнтунену: «Нам опасно возвращаться обратно в Финляндию, так как нас сразу же могут арестовать». Правда, были и другие мнения. Так, Ийкка Юнтунен наивно заявлял: «Нам нечего бояться, и мы свободно можем выехать в Финляндию, нас там никто не посмеет трогать, так как за нас заступится советское правительство». Боялись возвращаться на родину и дезертиры финской армии Эркки Хейнонен и Хейкки Юнтунен, оказавшиеся на территории СССР[93], и некоторые другие. Однако, несмотря на эти обстоятельства, оставаться в Советском Союзе большинство из них все-таки не хотело, надеясь, что в Финляндии жить будет лучше.
Интернированные финны с нетерпением ждали окончания войны, надеясь вернуться на родину. О заключении 12 марта 1940 г. в Москве мирного договора между СССР и Финляндией финские граждане узнали раньше, чем им об этом сообщили официально. Информацию они получили от местных жителей, обслуживающих спецпоселки.
Заключение мирного договора интернированные активно обсуждали во всех населенных пунктах. 17 марта в Кинтезьме этому событию был посвящен митинг. Большинство финских граждан было удовлетворено окончанием войны между Финляндией и СССР и тем, что осталось старое правительство. Среди них стали усиленно циркулировать слухи о том, что в скором будущем всех эвакуированных отправят на родину, по месту прежнего жительства. Многие готовы были нелегально уйти в Финляндию
