Предание о химйаритском царе Ас‘аде ал-Камиле - [12]

После нее правил сын Сулаймана — Рахба‘ам, а затем власть вернулась к традиционной династии в лице Йасира Йун‘има, совершившего поход к Атлантическому океану, и сына его Шаммара Йур‘иша, который разрушил Самарканд, завоевал Индию и Китай, поселил йеменцев в Тибете. Самая яркая фигура предания — правивший через некоторое время после них Ас‘ад ал-Камил, мудрый, благочестивый и могущественный Тубба‘. После смерти его сына Хасана наступил период смут, с которым связан один из главных сюжетов предания — разрушение Марибской плотины и выселение на север племени азд.

Заключительный период доисламской истории Йемена начинается с воцарения потомка Тубба‘ — правителя-иудея Йусуфа Зу-Нуваса. Основные события этого периода — гонения на христиан, эфиопская оккупация Йемена, царствование наместника негуса — Абрахи и его поход на Мекку, вторжение персов, призванных в страну кайлем Сайфом Зу-Йазаном, и включение Южной Аравии в состав Сасанидской державы.

Такова общая схема йеменской истории, содержащаяся в кахтанидском предании. Само предание, видимо по причине своего недолгого развития, не выработало более или менее устойчивой литературной формы. Настойчивое повторение в обработках IX-X вв. построения в виде беседы царя с мудрецом показывает[136], что определенное движение в этом направлении имело место, но не завершилось. Даже в книжных обработках кахтанидское предание — это рыхлая, аморфная масса разнородного материала, не имеющая стойкой формы, содержащая противоречивые детали, отдельные версии несущественных событий, сведенных вместе, но друг с другом не согласованные. Вместе с тем в материалах предания обнаруживается и явная тенденция движения в сторону эпоса. Легенды объединены общим историческим стержнем, хронологической схемой, воспроизводящей единую линию развития южноаравийской государственности. В предании имеются узловые эпизоды, главные герои, вокруг которых собирается некое подобие «циклов». Тот факт, что, несмотря на свою формальную незавершенность, предание представляет собой повествование о последовательной истории йеменского государства, типологически отличает его от другого вида историко-эпического творчества арабов — Аййам ал-‘араб («Дни арабов»). Имеющие стойкую литературную форму Аййам ал-‘араб рассказывают не о последовательной истории арабских племен, а об отдельных, часто не связанных друг с другом эпизодах стычек, редко — больших сражений. Они были не «историей», а примерами «похвальных поступков времени неведения и отличными образцами высоких нравов»[137].

Кахтанидское предание так и не превратилось в эпопею, так как период его жизни и активного развития был очень краток. В эпоху Омейядов оно формировалось благодаря наличию живой среды (недавние выходцы из Йемена) и политических стимулов (борьба кахтанидов с аднанидами). После середины VIII в. в центральных областях халифата этих факторов больше не существовало.

Живая среда была и сохранялась в самом Йемене, однако интерес к своему прошлому пробудился там лишь в X в., когда в рамках халифата началось новое формирование йеменской государственности. Этот интерес не извлек из памяти народа доисламские предания, но он способствовал распространению, записи и некоторому расширению кахтанидского предания, заимствованного из центральных областей халифата.

Кахтанидское предание послужило одним из источников трудов йеменского ученого, одного из выдающихся представителей арабской мусульманской науки — ал-Хасана б. Ахмада ал-Хамдани (ум. около 370/980 г.)[138]. Ал-Хамдани живо интересовался историей своей родины — изучал развалины, пытался читать надписи, разыскивал племенные регистры, записывал легенды. Он собирал материалы по йеменской истории в Медине, переписывался с потомками йеменцев в Сирии и Ираке. Накопленный материал вошел в состав его десятитомного труда ал-Иклил («Венец»). Он был посвящен генеалогиям химйаритов (т. I, II), «достоинствам кахтанидов» (т. III), политической истории Южной Аравии от древних времен до Ас‘ада ал-Камила, от него до Зу-Нуваса и от последнего до принятия ислама (т. IV, V, VI), «недостоверным известиям и фантастическим рассказам» (т. VII), описаниям замков и других построек Йемена (т. VIII), «химйаритским пословицам и поговоркам, химйаритскому языку и письменности муснад» (т. IX), родословным своего родного племени хамдан (т. X). До настоящего времени найдено только четыре тома этого труда (I, II, VIII, X)[139]. Материалы предания содержатся и в других сочинениях ал-Хамдани — Сифат Джазират ал-‘араб («Описание Аравийского полуострова»), Китаб ал-Джаухаратайн («Книга о двух драгоценных металлах [золоте и серебре]»)[140], а также в ал-Касида ад-дамига («Убедительная касыда»), являвшейся ответом на ал-Музаххабу ал-Кумайта, и в комментарии к ней[141].

Легенды о древней истории города Сан‘а’ и о замке Гумдан были собраны вместе с биографиями знаменитых йеменских ученых в Ta’pux Сан‘а’ («История Сан‘а’») Ахмада ар-Рази (ум. после 460/1068 г.)[142].

Наибольшую формальную завершенность материалы кахтанидского предания получили в трудах Нашвана б. Са‘ида ал-Химйари (ум. 573/1178 г.), знатного химйарита, литератора, знатока и любителя древней истории