Пражская весна - [5]

После ухода Чазова я откинулась на подушки и вытащила Солженицина, его «Один день Ивана Денисовича». С одной стороны вроде бы прорыв, реальная история из жизни заключенного, с другой Солженицына не просто так обвиняли в беллетристике и сомневались в его способностях к документалистике. Ладно, надо дочитать эту книженцию. Чую, с Семичастным придется очень тяжело.

Чазов вернулся к себе в НИИ Кардиологии, недоумевая, что же это сейчас было. Вроде бы был пациент, который был испуган за свое здоровье, с другой стороны генсек поведал ему секретные сведения и обозвал «вредителем-лысенковщиным». С другой стороны получается, что Генеральный Секретарь держит под контролем информацию разведки по медицине. А почему? Давай вспоминай, Коленька!

Бинго! Брежнев работал над созданием космодрома «Байконур» и естественно, он следит за американцами. А то, что американцы, по его словам, летят на Луну и проводят отбор космонавтов, его разозлило.

Итак, Коленька, думай, чего хочет генсек, ведь не просто так он дал тебе такое задание и предложил обратиться к шефу КГБ.

Я читала «Один день Ивана Денисовича» Солженицына, пытаясь освежить в памяти программу по литературе 11 класса. Итак, что там было про Солженицына. Александр Исаевич получил Нобелевскую премию за «Архипелаг ГУЛАГ». Еще там было что-то про «В круге первом». Нашел Солженицына Твардовский и первый его напечатал. Ага, писал восторженные письма во время «пражской весны». Диссиденствовал. Поляки его любили. А там где поляки, всегда есть место подставы. Значит, надо запросить его биографию. Если я хочу устранить последствия «пражской весны» для Брежнева в виде инфаркта, то надо начинать сейчас с диссидентов.

Дверь в палату открылась, но вместо медсестры вошел технический секретарь, дежуривший в эти сутки, Александр Петров.

– Леонид Ильич, тут такое дело. – Секретарь замялся. – Черненко сильно заболел.

– Пусть берет больничный, у него, что замов нет? – я оторвала глаза от занимательного чтива.

– У него температура под сорок, лихорадка. Его привезли сорок минут назад.

– Раз его привезли не так давно, то врачи не успели сделать все процедуры. – Философски заметила я. – Будем ждать решение врачей. А вы не дергайтесь, ваш шеф просто заболел. У него есть заместитель, пусть работает.

Вот же напасть, только я расслабилась и начал продумывать план действий на неделю, решив в персоналиях покопаться дома у Леонида Ильича, посмотреть там фотоальбомы. А тут такой финт.

Надеюсь, Черненко это будет Черненко, а не вселившийся попаданец, двух попаданцев на администрацию ЦК КПСС будет многовато. Давай вспоминать, что известно про Черненко.

Константин Устинович Черненко лучший друг Брежнева по молдавско-днепропетровской группировке. Так называемый «серый кардинал» наравне с Сусловым. Занимался вопросами технического секретариата. Большой силой обзавелся в конце истории Брежнева. Да, так не хватает интернета и компьютера. Сейчас бы на всех архивные листки завести.

– Знаешь что, друг мой Александр, «Один день Ивана Денисовича» рассказ, конечно, интересный, но вот про автора я слышал, что он де диссиденствующий маргинал. В общем, мне нужна биография автора. Пока болею, хотелось бы прочитать. Если автор сидел, то список мест, где он отбывал срок.

Глава 2

Владимир Ефимович Семичастный, Председатель комитета государственной безопасности по Совете Министров СССР стоял у окна и задумчиво тер правой ладонью подбородок.

– Итак, товарищ Медведев, я хочу услышать вашу версию.

Молодой человек с красными от недосыпа глазами рефлекторно дернулся и подскочил со стула, на котором сидел.

– Сидите, товарищ Медведев, я вижу, что вы устали. Я читал ваш рапорт, но мне нужны ваши эмоции, ощущения.

– Видите ли, Леонид Ильич хотя и был с запахом, но сильно пьяным не выглядел, когда вечером двенадцатого апреля он возвращался домой. Я бы сказал, что держался он хорошо. Жена Леонида Ильича позвонила мне в три часа десять минут утра тринадцатого апреля, она была растеряна. Говорила, что ее мужа опоили, что он ее не узнает и грозится отправить в застенки КГБ. Когда я прибыл, Леонид Ильич выглядел адекватно, но видно, что ночь была тяжелой, круги под глазами, рубашка неправильно застегнута. Речь была урывками. Все время бормотал о том, что трезвенникам – язвенникам везет больше, чем ему и пить он будет только «Боржоми».

– Было ли что-то странное в его дальнейшем поведении?

– Знаете, я второй год работаю с ним. В этот раз Леонид Ильич был настроен агрессивно по отношению к врачам, требовал, чтобы я переписал все списки анализов, которые делаются в Кремлевской больнице. Я бы сказал, что он был в ярости. Переживал, что не выпьет Джека Дениэлса.

– Что вы знаете о Черненко в День космонавтики?

– Двенадцатого апреля Константина Устиновича видел мельком, тот выглядел не важно, Леонид Ильич, все шутил, что Черненко надо подлечиться. Про состояние Черненко больше ничего сказать не могу.

– Хорошо, молодой человек, можете быть свободны. Вы все сделали правильно.

Семичастный вернулся за стол и потянулся к телефону. Нужно было позвонить Шелепину.

– Александр Николаевич, добрый вечер.