Православные церкви Юго-Восточной Европы между двумя мировыми войнами (1918 – 1939-е гг.) - [33]

.

Архиепископ Литовский Елевферий (Богоявленский) высказался против политики Вселенского престола и нововведений, ибо «женатый епископат и второбрачие духовенства – уступка плоти», а попытки введения нового стиля скрывают под собой лишь гордость епископата, презирающего народ церковный, который стоит за старый стиль. Владыка также считал, что созываемый Вселенский Собор не будет законным без Русской Церкви. Против нововведений и попыток вмешательства Константинопольской Патриархии в дела страждущей Русской Церкви высказался и архиепископ Харбинский Мефодий (Герасимов), призвавший Архиерейский Синод протестовать против этих попыток. Новый Вселенский Собор был для владыки Мефодия также невозможен, поскольку семь Вселенских Соборов уже высказали все, что нужно для спасения: «Дерзновенно созываемый Константинопольским Патриархом, так называемый Вселенский Собор, не Вселенский Собор, а лжевселенский; он собирается не для утверждения истины, а для узаконения лжи, проповедуемой нечестивым сборищем Живой Церкви»[209].

Служивший в Болгарии архиепископ Серафим (Лукьянов) возмущался поддержкой со стороны Фанара большевиков и живоцерковников. Он считал, что новшества вправе ввести только Вселенский Собор, состоящий из законных представителей, а не Константинопольская Патриархия. Из-за того, что запланированный на Афоне «Вселенский Собор» будет греческим, архиепископ Серафим не признавал его законность. Свое мнение относительно нововведений изложил в письме и епископ Сан-Францисский Аполлинарий (Кошевой), заявивший, что вопросы о женатом епископате и второбрачии духовенства – «нечестивые». С другой стороны, владыка Аполлинарий признавал важность вопросов о новом стиле и новой Пасхалии, а потому эти вопросы, по мнению архипастыря, действительно нужно было безотлагательно решать. Отрицательно высказался против действий Вселенской Патриархии и пребывавший в Китае епископ Мелетий (Заборовский). Он также считал, что без законных представителей Русской Церкви никакой Собор не может считаться Вселенским[210].

Открывшийся 25 июня 1926 г. в Сремских Карловцах Архиерейский Собор выступил против возможности созыва Вселенского Собора без представителей Русской Православной Церкви. Было подтверждено решение Архиерейского Собора от 20 октября 1924 г. Зарубежной Русской Церкви, где говорилось: «По вопросу о созыве Вселенского Собора и участия в нем представителей Российской Православной Церкви ждать указаний Святейшего Патриарха Тихона, но если таковых не последует, а представители русского зарубежного епископата будут приглашены на Вселенский Собор, то принять в нем участие лишь в качестве представителей Русской Заграничной Церкви. Если же по изложенному вопросу потребуется отзыв Архиерейского Собора по существу, то последний считает созыв Вселенского Собора в настоящее время неблаговременным ввиду происходящего в советской России гонения на Церковь и неподготовленности Церквей к созыву Вселенского Собора»[211]. Хотя Московского Патриарха уже не было, зарубежные иерархи вновь, как и в 1924 г., отказались заявить о себе как о представителях всей Русской Церкви.

Архиерейский Собор также рассмотрел вопрос о возможном приглашении на созываемое Константинопольским Патриархом Предсоборное совещание и разрешил «принять участие представителям Русской Заграничной Церкви по назначению Архиерейского Синода, если таковые будут приглашены, в том лишь случае, если на совещание не будут допущены обновленцы и живоцерковцы»[212].

По вопросу о нововведениях, в том числе о переходе на новый календарь Архиерейский Собор высказался довольно жестко. «Определением Архиерейского Собора от 7/20 октября 1924 г., – говорится в протоколе, – постановлено: 1. Так как Российскою Православною Церковью и ее Святейшим Патриархом новый стиль не принят, а также, ввиду того что Восточными Патриархами в 1583 и 1756 гг. на новый стиль наложены клятвы, изменения в существующее церковное времясчисление не вносить. 2. От имени Архиерейского Собора просить Вселенского Патриарха и другие Автокефальные Церкви, где принят новый стиль, например Элладскую, не препятствовать Русским Православным Церквам в пределах их юрисдикции совершать богослужения по ст. стилю». Осознавая, что такое разрешение от глав новостильных Церквей получить удастся далеко не всегда, Архиерейский Собор, чтобы не оставлять православную паству без богослужения, определил: «В крайних же случаях, при запрещении церковными властями Поместной Церкви русским служить по ст. стилю, разрешение сего вопроса предоставить рассмотрению русского епархиального архиерея»[213]. Архиерейский Собор также «признал недопустимым отступление в вопросе о времени празднования Святой Пасхи от священных канонов и принятой практики Вселенской Церкви»[214]. Отметив неканоничные деяния Константинопольской Патриархии, русские зарубежные иерархи были вынуждены отметить, что окончательное суждение по этому поводу вынесет будущий Священный Собор Всероссийской Церкви[215].

8 октября 1926 г. Архиерейский Синод принял к сведению резолюцию заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия от 23 августа: «Позиция Патриарха Василия для меня не ясна точно так же, как и отношение к нему остальных Патриархов. Мы знаем о нем больше от наших обновленцев, которые заинтересованы тем, чтобы приготовить Константинопольского Патриарха своим союзником. Но ведь многое в церковных отношениях объясняется просто дипломатией и вежливостью. Вот если бы Патриарх вошел в молитвенное общение с обновленцами, тогда было бы ясно, что он с ними. Теперь пока ясности нет. А пока нет ясности, нельзя считать его раскольником, и за это прекращать возношение его имени при богослужениях»