Православная церковь - [31]

Взращивая паству в «лоне церкви», русское православие было заинтересовано в сохранении существовавших порядков, поскольку они тормозили совместное и более активное участие мужчин и женщин в преображении страны.

«Защитит и избавит, пощадит и спасет»

Духовенству приходилось сражаться с увеличивающимся неверием, ибо это не только влекло за собой понимание бессмысленности религии, отказ от напрасной траты времени на многочисленные службы, но и сокращало материальные средства на нужды церковных деятелей. По мере того как росли их аппетиты, множились и пороки — корыстолюбие, стяжательство, прелюбодеяние, жажда власти над мирянами.

В «Православной богословской энциклопедии» (1904 г.) пространно рассказывается о формировании духовенства как особого сословия Российского государства. Даже тогда откровенно говорилось о том, что в числе духовенства немало людей с весьма сомнительными нравственными достоинствами, что больше всего хлопот доставляло вдовое духовенство, своим распутством «производившее соблазн в обществе». При рукоположении процветало мздоимство. Митрополиты и епископы жили в роскоши, имели огромные земельные угодья, дворцы, до ста человек дворовых людей, были близки к светской власти и оказывали влияние на все стороны общественной и государственной жизни. Получение духовенством орденов давало права потомственного дворянства, что в свою очередь узаконивало приобретение населенных имений.

Православная церковь не зря стремилась увековечить эксплуатацию народа, укрепить основы и феодального, и капиталистического строя, чтобы заполучить «жизнь тихую, безбедную».

Верующих обязывали «быть готовыми на всякое доброе дело, никого не злословить, быть не сварливыми, но тихими, и оказывать всякую кротость ко всем человекам» (Тит., 3, 1–2). Быть не сварливыми — это значит не проявлять непокорность, слушаться царя, полицейского, жандарма и многих других представителей власти. За обильное воздаяние богу, прославление бога трудящимся сулили райские кущи после смерти.

Напомним еще раз: духовенство широко использовало тайну исповеди в целях насилия над человеком, выяснения в пору его искреннего доверия «грехов» личных, семейных, бытовых и общественных. По наущению служителей культа верующий обязан следить и доносить «батюшке» на ближних своих: отца, мать, сестер, братьев, жену, причем за их прегрешения и во имя прощения ему нужно приносить в церковь определенную жертву, материальную дань.

Религия вмешивалась в сокровенную семейную жизнь как бы с благословения Христа: «Вспомни, что ты принял и слышал, и храни и покайся. Если же не будешь бодрствовать, то я найду на тебя, как тать, и ты не узнаешь, в который час найду на тебя».

Опутав верующего паутиной слежки, духовенство беспрестанно держало его в страхе за жизнь свою и ближних. Требовало слез покаяния, непрерывных молитв «за грехи тяжкие», совершения многочисленных треб, начиная от рождения и до самой смерти (крещение, венчание, отпевание и т. п.), извлекая из этого прямую выгоду для себя — и материальную, и моральную, так как господствующие классы высоко ценили «полицейские услуги» священников.

По скорому доносу о нежелательных настроениях среди «овец пасомых» в дом к непокорным приходил карать не мифический Христос, а его посланцы «во плоти» — урядник, становой, офицер с солдатами, чтобы «вязать и казнить» людей, вставших на борьбу против самодержавия.

«Священное писание» давало возможность иерархам церкви широко использовать «гнев божий» для устрашения их врагов. В Ветхом и Новом заветах содержится немало указаний, как для «спасения души» преследовать и побеждать «божиих противников» со всей яростью, жестокостью, беспощадностью.

По точному выражению П. Гольбаха, «у всех народов бог оказывается в высочайшей степени злобным существом; чтобы сообразоваться с его намерениями, религии постоянно нарушают элементарнейшие требования человечности»[78].

Не единожды нарушало такие требования и православие. Оно изощренно боролось против любых проявлений «вольномыслия» по отношению к учению церкви. Беспощадной травле, гонениям и уничтожению подвергались не только рядовые верующие, но и служители культа разных рангов, если они выступали против моральных и материальных устоев православия. На этом мы уже останавливались выше, в частности, когда речь шла об обстановке в Новгороде в XV веке, о борьбе с ересью.

Православное духовенство веками внушало верующим, что христианская заповедь об уважении к гражданской власти и покорности к ней заключает в себе общее, ясное нравственное правило, определенные и неизменные обязанности каждого христианина. Они ссылались при этом на святых апостолов, которые учили: «Всякая душа да повинуется высшим властям; ибо нет власти не от бога, существующая же власть от бога установлена. Посему надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести» (Рим., 13,1–5). Тех же, кто пытался свергнуть власть эксплуататоров и улучшить жизнь угнетенных, иерархи церкви преследовали духовно, создавали вокруг них обстановку недоверия, подозрительности и злобы. Ссылаясь опять-таки на апостолов, обличали непокорных: «Это — люди своевольные и дерзкие, срамники и сквернословы, любостяжатели, сыны проклятия, оскверняющие плоть, отвергающие начальство и злословящие высокие власти».