Право умирать первыми. Лейтенант 9-й танковой дивизии вермахта о войне на Восточном фронте. 1939–1942 - [12]

Шрифт
Интервал

Но «ротор» уже начал вращаться, хотя и очень медленно. Народ даже не заметил, что фантастическое путешествие, которое должно было завершиться хаосом и позором, уже началось.

Все было так просто! Надо было быстро начать идти в ногу, чтобы не сбиться с ритма. Дул новый ветер, свежий ветер, иногда становившийся ледяным. Обстановка менялась буквально на глазах.

В правительстве было всего два национал-социалиста, но это ничего не значило. Значила мощная, неудержимая сила аппарата, взявшего в свои руки судьбы немецкого народа. Это был мощный прилив.

Количество коричневорубашечников, до того робко ведших себя на улицах Веттлиха, за несколько недель как минимум удвоилось. Они маршировали, маршировали! Их парады становились неким постоянным явлением, задававшим ритм жизни. Утренний парад, дневной, вечерний. Население наблюдало за этим зрелищем с любопытством и удивлением.

Нацисты развернули лихорадочную деятельность, чтобы довести до кондиции город, мало склонный к возбуждению. Они постоянно выступали по радио, кричали из громкоговорителей. Простые и убедительные лозунги: новый порядок, конец Веймарской системе и гнилой демократии, конец унижению. Все должны трудиться над возрождением страны. Еврейско-большевистская плутократия желала гибели Германии. «Наш фюрер» пришел вовремя, чтобы спасти страну. Каждый должен выразить свою благодарность ему. Лучший способ для этого – вступление в ряды Партии. «Один народ, одно государство, один вождь».

Отныне надо было поднимать новый флаг – со свастикой. Он должен был, как минимум, висеть рядом с черно-бело-красным. Национальный флаг Веймарской республики, «черно-красно-горчичный» был попросту отменен.

Мой отец решил не устанавливать в саду второй флагшток. Он просто поднял флаг бисмарковского рейха. Ему нечего было опасаться. В округе он был очень уважаемым человеком. Бывший генерал, председатель местного отделения Kyffäuserbund – Союза ветеранов войны, связанного со знаменитым «Стальным шлемом». Эти господа не посмеют ему указывать!

Однажды мои родители из любопытства отправились на большую манифестацию новых хозяев, организованную на Рыночной площади Виттлиха, и взяли с собой меня. Было 1 мая 1933 года, праздник солидарности трудящихся, придуманный социалистами. Нацисты сохранили его, но придали характер национального единения, призывов к совместной работе ради возрождения родины.

Милая маленькая площадь была черной от народа. Повсюду люди в форме. Были представлены все классы школ, все «организации». Посредине высилось огромное «майское дерево», воздвигнутое гитлерюгендовцами и охраняемое девушками и парнями в черно-белой униформе или в коричневых рубашках. Еще не все прониклись новыми идеями, далеко не все. «Гражданских» было больше, чем коричневых рубашек, и толпа не пела хором гимн нацистской партии – «Песню Хорста Весселя».

Внезапно, так, что люди даже не видели, как это произошло, в лесе флагов со свастикой возник красный флаг – просто красный. Но через мгновение храбрецы, поднявшие этот ненавистный символ, официально запрещенный четыре месяца назад, были замечены. С криком «Красные! Бей красных!» четверо здоровяков в черной форме бросились на несчастных парней, попытавшихся убежать по узкой улочке. Тщетно. Их быстро догнали, с невероятной жестокостью избили и увели; лица у них были в крови.

Так я впервые увидел людей в черной форме. Печально знаменитые СС в то время должны были «охранять порядок во время массовых мероприятий»; позднее на них возложили поддержание порядка сначала во всем рейхе, а затем во всей оккупированной Европе.

Я был испуган и испытывал отвращение. Мои родители не видели этой сцены, и я решил не рассказывать им о ней. Но вид крови, жестокое избиение таких же людей, как остальные, только придерживающихся иных политических взглядов, потрясли меня.

Внезапно я понял, что не следует ссориться с этими коричневыми рубашками, которые без колебаний применяют силу, чтобы навязать свой порядок. Лучше промолчать.

Нацисты всегда были озабочены организацией. Организация довлела надо всем, она становилась панацеей, религией.

Прежде всего следовало объединить народ в разные организации, чтобы легче было им управлять. Начали с самых юных, с тех, кто едва оторвался от материнской юбки. Первой организацией на жизненном пути маленького немца стал юнгфольк – младшая группа гитлерюгенда. В 14 лет он вступал собственно в гитлерюгенд. Параллельно для девочек существовал Bund Deutscher Mädchen (BDM), Союз немецких девушек. Аббревиатура его названия породила множество ироничных и недобрых расшифровок; самой злой, наверное, была Bund Deutscher Matratzen (Союз немецких матрасов).

Затем шли СА (Sturmabteilung) или СС (Shutzstaffel). Первоначально членство в них было добровольным, но с 1935 года стало обязательным. Попытка уклониться от вступления отныне приравнивалась к бунту.

Все молодые немцы, без исключения, должны были отбывать шестимесячную Arbeitdienst, обязательную трудовую повинность. Батальоны и полки Arbeitdienst строили дороги и укрепления на западе; осушали болота в Гольштейне и Фрисландии; отвоевывали земли у моря на севере. Они воздвигли гигантские храмы режима в Нюрнберге, «городе партийных съездов» (Reichsparteitage), откуда исходили самые опасные образчики патриотизма, насилия и расовой ненависти.


Рекомендуем почитать
В.Грабин и мастера пушечного дела

Книга повествует о «мастерах пушечного дела», которые вместе с прославленным конструктором В. Г. Грабиным сломали вековые устои артиллерийского производства и в сложнейших условиях Великой Отечественной войны наладили массовый выпуск первоклассных полевых, танковых и противотанковых орудий. Автор летописи более 45 лет работал и дружил с генералом В. Г. Грабиным, был свидетелем его творческих поисков, участвовал в создании оружия Победы на оборонных заводах города Горького и в Центральном артиллерийском КБ подмосковного Калининграда (ныне город Королев). Книга рассчитана на массового читателя. Издательство «Патриот», а также дети и внуки автора книги А. П. Худякова выражают глубокую признательность за активное участие и финансовую помощь в издании книги главе города Королева А. Ф. Морозенко, городскому комитету по культуре, генеральному директору ОАО «Газком» Н. Н. Севастьянову, президенту фонда социальной защиты «Королевские ветераны» А. В. Богданову и генеральному директору ГНПЦ «Звезда-Стрела» С. П. Яковлеву. © А. П. Худяков, 1999 © А. А. Митрофанов (переплет), 1999 © Издательство Патриот, 1999.


«Еврейское слово»: колонки

Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.


Градостроители

"Тихо и мирно протекала послевоенная жизнь в далеком от столичных и промышленных центров провинциальном городке. Бийску в 1953-м исполнилось 244 года и будущее его, казалось, предопределено второстепенной ролью подобных ему сибирских поселений. Но именно этот год, известный в истории как год смерти великого вождя, стал для города переломным в его судьбе. 13 июня 1953 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли решение о создании в системе министерства строительства металлургических и химических предприятий строительно-монтажного треста № 122 и возложили на него строительство предприятий военно-промышленного комплекса.


Воспоминание об эвакуации во время Второй мировой войны

В период войны в создавшихся условиях всеобщей разрухи шла каждодневная борьба хрупких женщин за жизнь детей — будущего страны. В книге приведены воспоминания матери трех малолетних детей, сумевшей вывести их из подверженного бомбардировкам города Фролово в тыл и через многие трудности довести до послевоенного благополучного времени. Пусть рассказ об этих подлинных событиях будет своего рода данью памяти об аналогичном неимоверно тяжком труде множества безвестных матерей.


Старорежимный чиновник. Из личных воспоминаний от школы до эмиграции. 1874-1920 гг.

Мемуары Владимира Федоровича Романова представляют собой счастливый пример воспоминаний деятеля из «второго эшелона» государственной элиты Российской империи рубежа XIX–XX вв. Воздерживаясь от пафоса и полемичности, свойственных воспоминаниям крупных государственных деятелей (С. Ю. Витте, В. Н. Коковцова, П. Н. Милюкова и др.), автор подробно, объективно и не без литературного таланта описывает события, современником и очевидцем которых он был на протяжении почти полувека, с 1874 по 1920 г., во время учебы в гимназии и университете в Киеве, службы в центральных учреждениях Министерства внутренних дел, ведомств путей сообщения и землеустройства в Петербурге, работы в Красном Кресте в Первую мировую войну, пребывания на Украине во время Гражданской войны до отъезда в эмиграцию.


Фернандель. Мастера зарубежного киноискусства

Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.


Следы «Тигра». Фронтовые записки немецкого танкиста. 1944

Механик-водитель немецкого танка «Тигр» описывает боевой путь, который он прошел вместе со своим экипажем по военным дорогам Восточного фронта Второй мировой войны. Обладая несомненными литературными способностями, автор с большой степенью достоверности передал характер этой войны с ее кровопролитием, хаосом, размахом уничтожения, суровым фронтовым бытом и невероятной храбростью, проявленной солдатами и офицерами обеих воюющих сторон. И хотя он уверен в справедливости войны, которую ведет Германия, под огнем советских орудий мысленно восклицает: «Казалось, вся Россия обрушила на нас свой гнев и всю свою ярость за то, что мы натворили на этой земле».


В смертельном бою

Это книга очевидца и участника кровопролитных боев на Восточном фронте. Командир противотанкового расчета Готтлоб Бидерман участвовал в боях под Киевом, осаде Севастополя, блокаде Ленинграда, отступлении через Латвию и в последнем сражении за Курляндию. Четыре года на передовой и три года в русском плену… На долю этого человека выпала вся тяжесть войны и горечь поражения Германии.


Ад Восточного фронта. Дневники немецкого истребителя танков. 1941–1943

Ефрейтор, а позднее фельдфебель Ганс Рот начал вести свой дневник весной 1941 г., когда 299-я дивизия, в которой он воевал, в составе 6-й армии, готовилась к нападению на Советский Союз. В соответствии с планом операции «Барбаросса» дивизия в ходе упорных боев продвигалась южнее Припятских болот. В конце того же года подразделение Рота участвовало в замыкании кольца окружения вокруг Киева, а впоследствии в ожесточенных боях под Сталинградом, в боях за Харьков, Воронеж и Орел. Почти ежедневно автор без прикрас описывал все, что видел своими глазами: кровопролитные бои и жестокую расправу над населением на оккупированных территориях, суровый солдатский быт и мечты о возвращении к мирной жизни.


Немецкие гренадеры

Генерал-майор ваффен СС Курт Мейер описывает сражения, в которых участвовал во время Второй мировой войны. Он командовал мотоциклетной ротой, разведывательным батальоном, гренадерским полком и танковой дивизией СС «Гитлерюгенд». Боевые подразделения Бронированного Мейера, как его прозвали в войсках, были участниками жарких боев в Европе: вторжения в Польшу в 1939-м и Францию в 1940 году, оккупации Балкан и Греции, жестоких сражений на Восточном фронте и кампании 1944 года в Нормандии, где дивизия была почти уничтожена.