Правдивые истории о чудесах и надежде - [30]

– Ой! – воскликнула она. – А откуда здесь щенок?

– Это наш! – ответила я. – Нравится?

Руби закивала и тут же подбежала к Гектору, чтобы разглядеть его как следует.

Тут в комнату зашла Поппи, увидела, куда смотрит ее сестра, и ахнула.

– Это наш?

Я кивнула.

– И не надо будет отдавать?

Я покачала головой.

– Гектор теперь живет с нами.

Девочки так разволновались, что никак не могли поверить в то, что произошло. Мы все улыбались до ушей.

Гектор был слишком мал, чтобы бегать с Молли по саду, но через несколько недель подрос, и она начала гоняться за ним. Он дразнил ее – выхватывал ее любимый мячик и убегал. Молли всегда была тихоней и почти не лаяла. А теперь наш сад чуть не каждый день оглашал ее восторженный лай, и иногда мне даже хотелось, чтобы она прекратила носиться туда-сюда!

– У нее сердечный приступ будет! – жаловалась я Стиву.

Но на самом деле с появлением Гектора для Молли наступила вторая молодость – как мы и надеялись.

В детстве у меня всегда были собаки, и я так рада, что мы со Стивом смогли подарить нашим детям эту радость и веселье. Моя мама всегда говорила, что у ребенка должна быть собака – товарищ для игр.

И я тоже так считаю. Собака в доме учит детей тому, что такое жизнь и что такое утрата. Дети постигают уроки жизни, большие и маленькие, а я лично не мыслю дома без собаки. И хотела бы, чтобы мои дети думали так же.

Благодаря Молли и Гектору наша жизнь стала более насыщенной, и без них семья уже не кажется полной. Поппи мечтает стать ветеринаром, когда вырастет, и я счастлива, что детство, проведенное среди собак, возможно, положительно и ощутимо отразится на ее будущем.

6 Новая жизнь

Будни полицейского пса

Греясь в солнечных лучах, я отступила назад и оглядела раскинувшееся передо мной поле. Я работала офицером полиции, много лет провела «на передовой», но сейчас наконец приблизилась на шаг к своей мечте.

Мой наставник вручил мне поводок.

– Теперь ты, Эмма, обследуй поле, – сказал он.

И не успела я отреагировать, как поводок в руке натянулся, и немецкая овчарка на другом его конце рванула вперед. Мэлли, полицейская собака «общего профиля», была одной из лучших служебных собак в полиции Нортгемптоншира. Она двигалась по тренировочному полю с профессиональной сноровкой, выискивая следы и брошенные предметы одежды, которые мой наставник Пит разбросал несколькими часами ранее, создав имитацию места преступления.

Пит – легендарный дрессировщик служебных собак, таких, как Мэлли. Он взял меня под крылышко в надежде, что однажды я тоже стану кинологом. Я понимала, какая это почетная роль. Мы быстро двигались по полю, Мэлли тянула меня вперед, подбирая по пути одежду и прочие улики.

– Так вот что значит работать с напарником, – сказала я Питу, завершив круг.

Тот рассмеялся:

– Да, что-то вроде того.

В тот момент я больше всего на свете хотела, чтобы работа кинолога досталась мне.

В свободное время я продолжала учиться у Пита и даже в выходные совершенствовала свое мастерство и осваивала ключевые навыки. Я понимала, что должна быть готова к тому моменту, когда в команде полицейских кинологов освободится место. Наблюдала за тем, как Пит дрессирует свою собаку. Он объяснял мне, что это значит – вести подобный образ жизни; ведь быть кинологом – не что иное, как образ жизни, и просто «работой» это не назовешь. Мэлли была служебной собакой Пита, и в конце смены он забирал ее домой. Между кинологами и собаками складывались особые отношения, и именно по этой причине из кинологической группы почти никогда не увольнялись.

Прошло пять лет, и мне наконец повезло. В отделении разослали сообщение о вакансии в кинологическом отряде, и я подала заявку. Кроме меня, на должность претендовали еще пятьдесят человек. Помимо письменного заявления, предстояло пройти тест на физическую подготовку, сдать экзамены и пройти собеседование. За время службы в полиции я где только не успела поработать. Была сотрудником отдела расследования преступлений, патрульным сержантом, работала в автоинспекции, службе автоматического распознавания автомобильных номеров и отделе по борьбе с наркотиками. Я надеялась, что мой опыт даст мне преимущество над другими, что мечтали попасть в кинологический отряд не меньше моего. Я отправилась на собеседование, вооружившись знаниями и опытом, но все же страшно волновалась.

Но мне повезло.

Вскоре я познакомилась с собакой, которая стала моим постоянным напарником – немецкой овчаркой по кличке Уиллис. Мы тренировались вместе двенадцать недель и освоили все навыки, необходимые для того, чтобы выйти «на улицы» и начать ездить по вызовам. (А вот моя вторая служебная собака, Херби, до конца своей «карьеры» периодически проходила курсы повышения квалификации.)

Работа оправдала все мои надежды. Нам с Уиллисом доставались самые разные задания. Мы расследовали ограбления, работали на местах преступления и искали пропавших людей. Это была очень интересная работа.

Прошло полтора года, и начальник моего отдела сообщил, что мне дадут вторую собаку, которой предстояло пройти спецподготовку по поиску наркотиков, оружия и больших сумм денег. Скорее всего, это будет английский спрингер-спаниель, так как именно эта порода лучше всего приспособлена к такой работе. Спрингер-спаниели послушны и трудолюбивы, поэтому идеально подходят для полицейской службы.