Правдивая история китайцев - [10]
Русские, услышав это, решили, что все китайские пограничники являются самураями и не боятся умирать по приказу своего командира. Хотя, конечно, настоящие самураи живут в Японии.
После этого русские стали ещё сильнее опасаться китайцев и даже придумали песню.
«В эту ночь решили сам ураи перейти границу у реки».
Очень мелодичная получилась песня — всеми любимая.
Между китайцами и индусами долгое время шло соревнование в области математики. Каждому народу очень хотелось захватить первенство в этой науке.
Борьбы велась всеми возможными способами, включая промышленный шпионаж.
В конце концов, индусы впали в медитацию и придумали индийские цифры.
Революционным в этих цифрах было использование нуля. Он позволил существенно облегчить операции с числами.
Когда китайцы узнали об этом, они рассвирепели и попытались придумать нечто подобное. Однако второго нуля им придумать не удалось. Тогда они оставили вместо цифр иероглифы и занялись своей численностью.
Очень скоро им удалось в этом обогнать индусов (как известно, китайцев сейчас примерно 1 000 000 000 (один миллиард) человек, а индусы находятся только на втором месте).
Теперь, когда индусы дразнят китайцев: «А мы впереди в математике!», китайцы отвечают: «Ну, это смотря в какой математике!».
Индусам, однако, с их цифрами тоже не повезло. Они показали их арабам, а арабы — всем остальным. Теперь все остальные думают, что это арабские цифры. А китайцы знают, но молчат.
Однажды китайцы (а их сейчас примерно 1 000 000 000 (один миллиард) человек) узнали, что индусы придумали арабские цифры. Китайцев этот факт задел за живое. Они тут же решили придумать тоже что-нибудь такое же, только свое, и непременно в области счета.
Таким образом, китайцы совершенно перестали считать и стали придумывать.
Думали они очень долго, но так ничего нового, кроме 0 123 456 789 …и т. д. не придумали.
В конце концов, они плюнули, обозначили это всё иероглифами и вернулись к нормальной жизни. Однако, за то время, пока китайцы совершенно ничего не считали, их численность вышла из-под контроля и достигла примерно 1 000 000 000 человек.
Один китаец очень хотел написать правдивую историю китайцев. Он неоднократно брался за перо, но всякий раз его охватывал впитанный с молоком матери благоговейный трепет перед своей великой Родиной и ей великой историей.
Поэтому он никак не мог написать ничего кроме: «Великая история китайцев поражает наши сердца своей грандиозностью и переполняет наши души ликованием и восторгом».
Промучившись так долгое время, этот китаец представил, что он никакой не китаец, а простой человек, который с детства полюбил великую страну китайцев с её увлекательной и захватывающей историей, их язык, их удивительный ум и изобретательность, и, в конце концов, самих китайцев.
Он, этот китаец, имевший психологический барьер, представил, что ему очень хотелось стать китайцем, но он не мог, потому что родители его никогда не были китайцами, а сам он не знал китайского языка и даже ни одного иероглифа не знал.
Этот вымышленный человек решил, было, с досады застрелиться при помощи пороха, который изобрели китайцы, но не смог, потому что порох в его стране продавался незаконно и стоил очень дорого.
Тогда, якобы, этот человек, которым представлял себя тот китаец и решил написать правдивую историю китайцев и таким образом прославиться, потому что думал, что, будучи не китайцем, можно прославиться только написав какую-нибудь книжку.
Бумагу, которую тоже изобрели китайцы для написания подобных книжек, в его стране достать было нетрудно, и стоила она немного.
Как только всё это выяснилось, он сходил в канцелярскую лавку, купил бумаги и так и сделал.
Однажды индусы изобрели шахматы, однако, додуматься, как в них нужно играть не смогли. Тогда они пришли к мудрым и сообразительным китайцам и сказали:
«Вот, мы изобрели шахматы. Давайте сыграем» (Они сделали так в надежде, на то, что китайцы догадаются, как надо играть и научат их тоже.)
Китайцы же в свою очередь, очень удивились, как это индусы, живущие так высоко, смогли придумать игру, о сложности которой много им приходилось слышать.
«Ну хорошо, — сказали великодушные китайцы, — показывайте свои шахматы».
Индусы взяли и показали. А надо отметить, что изобрели они шахматы совсем не такими, какие известны сейчас. Первые шахматы представляли из себя круг, разбитый на 12 частей. В каждой части круга стояла фигурка. Фигурки изображали:
Мышь, Быка, Тигра, Зайца, Дракона, Змею, Лошадь, Овцу, Обезьяну, Петуха, Собаку и Свинью.
«Вот, — сказали индусы, расставив фигурки, — Только, что-то никак не знаем, как начать играть», — и смущённо опустили глаза.
Китайцы только взглянули на то, что принесли индусы и сразу же стали чесать свои затылки. Потребовалось только едва прикоснуться к затылкам палочками для почёсывания затылка, как сразу стало всё ясно.
Из индийских шахмат китайцы сделали очень удобный календарь для счёта лет и эпох, который невежественные люди потом назвали восточным, хотя всем известно, что страна китайцев находиться в центре, а страна индусов — на западе. В качестве шахмат китайцы отдали индусам свой снятый с вооружения тактический тренажёр для младшего командного состава. В переводе с китайского он назывался ЧБ — 64, поскольку у него были 64 чёрных и белых клеточки, а также чёрные и белые фи урки шести видов, обозначающие пехоту, конницу, гвардию, укрепления и даже шатёр главнокомандующего. Так шахматы приняли свой обычный вид.
«Книга эта — не мемуары. Скорее, она — опыт плебейской уличной критики. Причём улица, о которой идёт речь, — ночная, окраинная, безлюдная. В каком она городе? Не знаю. Как я на неё попал? Спешил на вокзал, чтобы умчаться от настигающих призраков в другой незнакомый город… В этой книге меня вели за руку два автора, которых я считаю — довольно самонадеянно — своими друзьями. Это — Варлам Шаламов и Джорджо Агамбен, поэт и философ. Они — наилучшие, надёжнейшие проводники, каких только можно представить.
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ярлык «пост-литературы», повешенный критиками на прозу Бенджамина Вайсмана, вполне себя оправдывает. Для самого автора литературное творчество — постпродукт ранее освоенных профессий, а именно: широко известный художник, заядлый горнолыжник — и… рецензент порнофильмов. Противоречивый автор творит крайне противоречивую прозу: лирические воспоминания о детстве соседствуют с описанием извращенного глумления над ребенком. Полная лиризма любовная история — с обстоятельным комментарием процесса испражнения от первого лица.
Первый сборник "Растаманских народных сказок" изданный в 1998 году тиражом 200 экземпляров, действительно имел серую обложку из оберточной бумаги с уродским рисунком. В него вошло 12 сказок, собранных в Полтаве, в том числе знаменитые телеги "Про Войну", "Про Мышу" и "Про Дядю Хрюшу". Для печати тексты были несколько смягчены, т.к. аутентичные версии многих сказок содержали большое количество неприличных слов (так называемых "матюков"). В то же время, сказки распространились по интернету и получили широкую известность именно в "жестких" версиях, которые можно найти на нашем сайте в разделе "Only Hard".
Представленные в сборнике произведения, при всей кажущейся их разноплановости, объединены одним: все герои находятся в добровольной или вынужденной изоляции от общества. Но они отделены не только от мира, но и разделены в душе своей — и старый алкоголик Михалыч, и обитатель районного городского кладбища вампир-неудачник Семен Петрович, и некрофил-романтик, и загнанный безжалостными охотничьими облавами в нору наивный философ-заяц…Они живут в мирах, которые поражены одиночеством, словно болезнью. Кто-то пытается найти лекарство от этой болезни.
Пока еще не известный в писательском мире молодой автор Алексей Тарасенко, предлагает читателям свое первое произведение — антимистическую утопию «Черный крест». Это роман в форме дневника и рассказывается в нем о не совсем обычных буднях российского офицера. Здесь реальность смешивается с невероятной фантазией и мистикой. Автор пытается вглядеться за одну из граней жизни… Не забыта в «Черном кресте» и тема любви, которая тонкой нитью проходит через весь роман. Но все же главная интрига скрыта в истории появления и создания черного креста — что это: миф или правда, решать читателю.