Правда - [169]
Дзержинский молча, под дулом револьвера снял сапоги и куртку. (Благодарение Господу, на исподнее и брюки шантажист не покушался.) Утешая себя, он уже обдумывал программу допроса с пристрастием, как гурман обдумывает меню званого обеда. «Этот негодяй думает, что я у него в руках, и не боится; но он не знает, как мы умеем допрашивать... Конечно, сперва он попытается юлить, всячески вводить меня в заблуждение — но не на того напал... Если надо — буду и месяц, и год держать его на цепи, каждый день отрезая от него по кусочку, пока он не согласится вызвать своего репортера с негативами в какое-нибудь такое место, где я смогу его схватить...»
Никогда, ни к одному человеку в мире он не чувствовал такой ненависти. Но он умел из всякой неприятности извлекать для себя пользу: уже несколько лет он обучался фотографическому искусству и надеялся дожить до тех времен, когда фотографический аппарат сделается размерами с мыльницу и им можно будет снимать тайно: ах, какую власть приобретет он тогда над своими товарищами! Шантаж — великая сила...
— Вы бы, князь, опустили револьвер, — сказал он вкрадчиво, — рука устанет... — «Ах, если б негодяй попытался меня связать! Одной рукою он бы не управился; я ударил бы его локтем в живот и обезоружил... Но он, похоже, это понимает... Жаль!»
— Ничего, не устанет. Я спортсмен. «Самодовольный глупец воображает, что легко
справится с нами обоими, — подумал Дзержинский, — и напрасно... Он знает о Зиновьеве лишь то, что болтают все: дебелая купчиха, кастрированный боров, еле таскающий брюхо; все это, конечно, так и есть, но в юности Гришка был заядлым охотником — они с Лениным всех ворон в Париже перебили! — и до сих пор не расстается с маузером и не упускает случая потренироваться... Иной раз он даже ловчей меня попадал жертве в назначенное место... Только б он сразу с порога его не пристрелил!»
Через некоторое время послышался шум мотора; Юсупов, выглянув в окно и увидев, как рыхлая туша питерского градоначальника вываливается из автомобиля, приказал Дзержинскому снова заложить руки за голову и встать в углу комнаты; он не спускал его с прицела. (Входную дверь он предусмотрительно отпер заранее.) Слышно было, как пыхтит Зиновьев, взбираясь по крутой лесенке. Потом он толкнул дверь, шумно протопал через прихожую и остановился на пороге, отдуваясь и сопя. В пухлой наманикюренной ручке он держал маузер, на шее у него болтались две пары наручных кандалов, сапоги скрипели, карманы галифе топырились от металлических инструментов. Иссиня-бледное, жабье лицо его лоснилось, изрядно поредевшие кудреватые волосы стояли торчком, заплывшие жиром глазки в немом изумлении шарили по комнате...
— Григорий Евсеевич, этот человек — английский шпион, — ровным голосом проговорил Дзержинский. — Прострелите ему коленную чашечку. Не бойтесь: он не может одновременно держать на мушке нас обоих; если даже он выстрелит в вас — я успею броситься на него и отнять оружие.
— Не думаю, чтобы Григория Евсеевича это очень успокоило, — хладнокровно возразил Юсупов.
И действительно, градоначальник не поднимал маузера и не двигался с места; вообще никто из троих мужчин не решался пошевелиться, боясь неосторожным движением спровоцировать перестрелку. Юсупов продолжал целиться Дзержинскому в лоб, Дзержинский, стоя с поднятыми руками, задыхался от ярости и нетерпения; а Зиновьев меж тем не сводил глазок с князя. Свиное рыльце его приняло какое-то странное, почти жалобное выражение, нижняя губа отвисла, по подбородку текла слюна...
— Сейчас же делайте, что вам говорят, остолоп! — закричал Дзержинский, в гневе топая ногами.
А Юсупов, искоса глядя на высокого гостя, проговорил задушевным голосом:
— Ах, Григорий Евсеевич! Так вот вы какой! Вы еще красивее, чем мне говорили... Я столько слышал о вас, так мечтал с вами познакомиться! Я специально приехал нелегально из-за границы, рискуя свободой и жизнью, чтоб увидеть вас... Я — князь Юсупов...
— Не слушайте его! — вскричал Дзержинский. — Это гнусный провокатор! Стреляйте по ногам, идиот!
Но Зиновьев продолжал стоять столбом. Он непроизвольно облизнул губы... Потом он с грохотом уронил маузер и даже не заметил этого... Дзержинский в ужасе глядел на него. Ошибка, роковая ошибка! Наблюдая Зиновьева исключительно за допросами и пытками, Феликс Эдмундович не подумал о том, что даже у такого ублюдка некоторые объекты могут вызвать чувства, далекие от насилия и жестокости; и нельзя, ах, никак нельзя было ставить Юсупова — лукавую тварь, видавшую всякие виды, — на одну доску с наивным простачком Каннегиссером! Обаянию этой улыбки, простодушному доброжелательству этих голубых глаз ошалевший градоначальник не мог сопротивляться. Щетинистая морда его расплылась в гримасе, и он пролепетал:
— Очень приятно, князь... Я так рад... Я счастлив... А что же тут у вас такое происходит? Почему товарищ Дзержинский стоит в углу?
— Он наказан.
— А-а...
— Да стреляй же ты, сволочь жирная! — выкрикнул Дзержинский.
— Мы с товарищем Дзержинским старые друзья, — продолжал свои пояснения Юсупов, — очень старые — с шестнадцатого года... Мы просто играли: ну, вы-то знаете эти милые игры...
Новый роман Дмитрия Быкова — как всегда, яркий эксперимент. Три разные истории объединены временем и местом. Конец тридцатых и середина 1941-го. Студенты ИФЛИ, возвращение из эмиграции, безумный филолог, который решил, что нашел способ влиять текстом на главные решения в стране. В воздухе разлито предчувствие войны, которую и боятся, и торопят герои романа. Им кажется, она разрубит все узлы…
«Истребитель» – роман о советских летчиках, «соколах Сталина». Они пересекали Северный полюс, торили воздушные тропы в Америку. Их жизнь – метафора преодоления во имя высшей цели, доверия народа и вождя. Дмитрий Быков попытался заглянуть по ту сторону идеологии, понять, что за сила управляла советской историей. Слово «истребитель» в романе – многозначное. В тридцатые годы в СССР каждый представитель «новой нации» одновременно мог быть и истребителем, и истребляемым – в зависимости от обстоятельств. Многие сюжетные повороты романа, рассказывающие о подвигах в небе и подковерных сражениях в инстанциях, хорошо иллюстрируют эту главу нашей истории.
Дмитрий Быков снова удивляет читателей: он написал авантюрный роман, взяв за основу событие, казалось бы, «академическое» — реформу русской орфографии в 1918 году. Роман весь пронизан литературной игрой и одновременно очень серьезен; в нем кипят страсти и ставятся «проклятые вопросы»; действие происходит то в Петрограде, то в Крыму сразу после революции или… сейчас? Словом, «Орфография» — веселое и грустное повествование о злоключениях русской интеллигенции в XX столетии…Номинант шорт-листа Российской национальной литературной премии «Национальный Бестселлер» 2003 года.
Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».
Неадаптированный рассказ популярного автора (более 3000 слов, с опорой на лексический минимум 2-го сертификационного уровня (В2)). Лексические и страноведческие комментарии, тестовые задания, ключи, словарь, иллюстрации.
Эта книга — о жизни, творчестве — и чудотворстве — одного из крупнейших русских поэтов XX пека Бориса Пастернака; объяснение в любви к герою и миру его поэзии. Автор не прослеживает скрупулезно изо дня в день путь своего героя, он пытается восстановить для себя и читателя внутреннюю жизнь Бориса Пастернака, столь насыщенную и трагедиями, и счастьем. Читатель оказывается сопричастным главным событиям жизни Пастернака, социально-историческим катастрофам, которые сопровождали его на всем пути, тем творческим связям и влияниям, явным и сокровенным, без которых немыслимо бытование всякого талантливого человека.
Легкая работа, дом и «пьяные» вечера в ближайшем баре… Безрезультатные ставки на спортивном тотализаторе и скрытое увлечение дорогой парфюмерией… Унылая жизнь Максима не обещала в будущем никаких изменений.Случайная мимолетная встреча с самой госпожой Фортуной в невзрачном человеческом обличье меняет судьбу Максима до неузнаваемости. С того дня ему безумно везет всегда и во всем. Но Фортуна благоволит лишь тем, кто умеет прощать и помогать. И стоит ему всего лишь раз подвести ее ожидания, как она тут же оставит его, чтобы превратить жизнь в череду проблем и разочарований.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.
Все, что казалось простым, внезапно становится сложным. Любовь обращается в ненависть, а истина – в ложь. И то, что должно было выплыть на поверхность, теперь похоронено глубоко внутри.Это история о первой любви и разбитом сердце, о пережитом насилии и о разрушенном мире, а еще о том, как выжить, черпая силы только в самой себе.Бестселлер The New York Times.
Из чего состоит жизнь молодой девушки, решившей стать стюардессой? Из взлетов и посадок, встреч и расставаний, из калейдоскопа городов и стран, мелькающих за окном иллюминатора.
Эллен хочет исполнить последнюю просьбу своей недавно умершей бабушки – передать так и не отправленное письмо ее возлюбленному из далекой юности. Девушка отправляется в городок Бейкон, штат Мэн – искать таинственного адресата. Постепенно она начинает понимать, как много секретов долгие годы хранила ее любимая бабушка. Какие встречи ожидают Эллен в маленьком тихом городке? И можно ли сквозь призму давно ушедшего прошлого взглянуть по-новому на себя и на свою жизнь?